Особенно,... 
67 
Смит снисходительно усмехается.
— Какая там кража — тайный радиопередатчик. Кто-то на корабле хранит передатчик и кому-то сообщает координаты. С тех пор как мы покинули Танжер, это случается уже во второй раз. — Он хмурится, топорща перья. — Шпион!
У меня на душе неспокойно, голова идет кругом. В этот момент вспыхивает молния. Гребни волн на мгновение краснеют. Грохочет гром.
Я тянусь к уху Смита:
— Все это из-за меня! — говорю я ему. — Это те, поляки, это их работа, дьявол их возьми!
Полил дождь, и льет, льет, льет…
Тот же день. Вечер. Господин Франсуа и боцман не стали заходить в мою каюту, прошли мимо. Догонять их я не собираюсь!
Дождь перестал. Но качка не прекращается. Ужасная качка…
Я направляюсь в кают-компанию, там есть рояль, мне захотелось немного поиграть. У входа почти сталкиваюсь с Сяо. В сущности, я нарочно с ним столкнулся, чтоб коснуться рукой того места у него на груди, слева, где безупречно чистая куртка всегда едва заметно топорщится. Я знал, что обычно в это время Сяо идет в кают-компанию, чтобы взять бутылку рому для своего господина. Вот почему я решил пойти поиграть на рояле.
— Извини, Сяо! — говорю я, чувствуя под своей левой ладонью какой-то твердый футлярчик. — Ужасная качка, извини!
Он словно выдра выскальзывает из моих рук и, уже изрядно отдалившись, говорит: «Пожалуйста, пожалуйста!» Воспитанный человек.
Поднимаю крышку рояля. В кают-компании ни души, все давно разошлись. Никогда не было такой тишины!
Я играю менуэт из «Маленькой ночной серенады». Сквозь стекло иллюминатора на меня посматривают глаза Наташи. «Чем это вы занялись, профессор?» — «Решаю задачи, мадемуазель».
Сколько мечты о счастье в этой «Маленькой ночной серенаде»! Я снова принимаюсь за прерванный менуэт, и вдруг все погружается во мрак! Кто-то выключил свет.
Я выхожу на палубу — всюду темно. Только над входом горит маленькая синяя лампочка. Ее свет тут же поглощает ночь.
Что ж, извольте! Если графу угодно танцевать… Я бросаюсь к себе в каюту, снимаю ботинки, достаю из чемодана свой изувеченный транзистор. Посвечивая фонариком, поддеваю шкалу диапазонов, и транзистор вскрывается. У меня в руках фотоаппарат с инфракрасным «глазом». Я вижу все, меня не видит никто! У меня на голове сказочная шапка-невидимка. Когда смотришь сквозь инфракрасный глаз, кажется, что перед тобой загробный мир — одни фиолетовые тени, но что из этого? Скорей в подземное царство! Выскользнув наружу, я прохожу мимо часового, но он меня не замечает — тьма непроглядная, Я поднимаюсь на вторую палубу.
Низко нависли тучи, душно. Только бы не вспыхивала молния! Я готов отдать в жертву Зевсу-громовержцу все дни моей жизни, только бы он не посылал своих молний!
За бортом клокочут, шипят волны. В океане что-то блеснуло мимолетно зеленоватым светом.
Духота, духота. Матрос у входа дышит тяжело, вздыхает.
Появляется Сяо. Сказав что-то часовому, он поднимается по трапу на среднюю палубу. Я иду за ним следом на расстоянии вытянутой руки. Вот площадка. Та же процедура — узнав японца по голосу, часовой пропускает его к трапу, ведущему на капитанский мостик.
Сквозь стеклянную стенку рубки я вижу рулевого: взгляд его на компасе, руки — на руле. Окошко навигационной кабины блестит — внутри горит аварийная лампочка. Мы проходим мимо какой-то двери — возле нее стоит человек с автоматом. Сяо издали дает о себе знать голосом, человек кивает головой. Мы сворачиваем в узкий коридор, по железному трапу спускаемся вниз и останавливаемся перед маленькой дверкой. У меня отчаянно колотится сердце, оно готово разорваться: затаив дыхание, я жду. Транзистор дрожит в моей руке.
Сяо достает ключ, поворачивает его один раз, слегка подает вперед, затем снова поворачивает. В это мгновение я выбрасываю вперед правую руку и хватаю Сяо за горло. Мы вдвоем вваливаемся внутрь каюты; не расслабляя пальцев у него на шее, я выхватываю ключ, захлопываю плечом дверь и запираю ее. Сяо повисает у меня на руке, хрипит. Неужели я перестарался? Кто знает! Я опускаю его на пол, транзистор вешаю себе на грудь. Обшаривая его карманы, извлекаю все, что в них хранится: записную книжку, радиокристалл, карандаш, транзистор размером с папиросную коробку. Заглядываю в записную книжку — в ней позывные сигналы, даты, ключи шифров.
Сяо, Сяо! Знают ли люди, где пересекаются их пути?
В ожидании, пока он придет в себя, я рассматриваю каюту. Настоящий сундук — без окна. Стол, на нем портативный радиопередатчик. Антенна, провода. На стене большая синяя лампа, двухтумблерный выключатель.
67 
