Последние отзывы

  56  

— Зачем ты так сделала? — простонал я, придвигая ее ближе к себе, стараясь не задеть рану.

— Как? — прошептала Алиса, распахнув глаза. Не говоря ни слова, осторожно приник к ее губам. Скользнул своим языком по ее губкам.

— Так, — прошептал я в ответ. Услышал стон, но так и не понял мой или ее. Следующий поцелуй был уже более страстным, но и нежным. Когда дыхания стало не хватать, с трудом оторвался от ее манящего рта.

— Я…, - уже начал говорить я, но остановился. Незачем ей знать о моих чувствах! Пусть все идет своим чередом. Посмотрев в ее глаза, увидел в них благодарность, страсть и нежность. Страсть и нежность меня вполне устраивали, а вот благодарность… хочется, чтобы моя девушка меня любила и была со мной не из чувства благодарности.

— Засыпай, — просто сказал я, отводя взгляд.

Алиса только кивнула, осторожно подвинув ногу, закинула ее на меня.

— Тебе так можно лежать-то? — уточнил я, — Не больно?

— Нет, все хорошо, — прошептала она, уже засыпая.

Несколько минут наслаждался ощущением ее тела в моих руках, ее дыхания на моей груди. Погладив ее по голове и убедившись, что Алиса заснула, прошептал:

— Люблю тебя.

Может быть это трусость, а может быть чувство самосохранения. Не знаю. Но сказать эти слова Алисе, глядя в глаза не смог.

Уже засыпая, услышал тихий шепот. Слова не смог разобрать. Ладно, завтра спрошу.

Утром проснулся от громкого шепота Алисы и женских охов со стороны двери.

— Это кто такой? — спросил незнакомый женский голос, принадлежавший, скорее всего медсестре.

— Это мой парень, не видно разве! — недовольно проворчала Алиса, — Не кричите так, разбудите.

— Я начальству позвоню! — пригрозила медсестра, и через минуту уже громче добавила, — Алло? Марк Вениаминович? Тут в десятой какой-то мужчина посторонний спит у больной Шмигельской. Как выглядит? Молодой, крепкого телосложения, лысый.

— Не лысый, а коротко стриженный, — недовольно пробурчала Алиса. Глаза упорно не хотели открываться. Почувствовал ласковое поглаживание по голове, услышал шепот, — И ничего не лысый.

Я едва заметно улыбнулся, но сон никак не отпускал. Наверно, старею, раньше мог по трое суток не спать.

— Это Игнат Барсовецкий? — все еще недовольно, но уже тише поинтересовалась медсестра.

— Да, — коротко ответила Алиса.

— Да, Марк Вениаминович, Барсовецкий это. И что делать? Попросить, чтобы Вас дождался? Да он, кажется, пока никуда и не собирается, — услышал, как открылась и закрылась входная дверь.

Услышал тихий смех Алисы. Разлепив глаза, встретил ее смеющийся взгляд.

— Доброе утро, — прохрипел я.

— Доброе, — ответила она, — Ты бы видел лицо медсестры! Вот умора!

Алиса смеялась, а я любовался ее ямочками на щечках. Придвинувшись к лицу Алисы, поцеловал в губы.

— Так утро стало еще добрее, — улыбнулся я.

Глава 9

Алиса

Я смотрела на Игната. Немного сонный, но улыбающийся, таким он мне нравился еще больше. Я уже не представляла, как буду без него. За несколько дней он стал для меня настолько нужным и родным, что даже становилось страшно.

— Шесть утра, — услышала я его шепот, — во сколько обход?

— В восемь, — вздохнула я.

— Тогда твоему парню можно еще поспать, — прошептал он, притягивая мою голову к себе на грудь. Закрыв глаза, улыбнулась. Из-за меня Игнат уже довольно долго не может толком выспаться.

— Не спал, и все слышал, — сказала я, вздохнув.

— Угу, и ничего не имею против, — услышала я в ответ его смешок, — А ты?

— Что я? — подняв голову вопросительно посмотрела на его лицо.

Приоткрыв один глаз, Игнат, не поднимая головы, проворчал:

— Девушкой моей будешь?

Я минуту смотрела на него с открытым ртом.

— Ты бы мне еще дружбу предложил, как в школе в старших классах, — через минуту сказала я в ответ.

— Будешь со мной дружить? — совершенно серьезно спросил он, но уголки его рта подрагивали от едва сдерживаемого смеха.

Показав ему язык, спрятала лицо в его футболке.

— Ну, так как? — уже серьезней спросил Игнат.

— Ну конечно буду, — проворчала я, — давай спать уже.

— Давай, — сказал Барс, — Тогда вечером у нас свидание.

— Форма одежды — парадная, — пошутила я.

— Об этом я подумаю сам, — милостиво сказал он. Как будто одолжение сделал.

  56