97 
Возвращаясь памятью к тому, что говорил он мне в тот вечер, я не сомневаюсь в том, что он не стал бы любить меня меньше, а может быть полюбил бы еще сильнее, если бы я стала не его женой, а любовницей. Светские церемонии и церковные обряды ничего не значили в глазах Тима.
Он хотел меня, и все прочее было для него не важно. И все же я не могла не спрашивать себя, а хотел бы он обладать мною так же, если бы мы поженились? По прошествии нескольких лет, когда он привыкнет ко мне и очарование влюбленности потускнеет?
Впрочем, теперь это не имело никакого значения. Меня волновал только Питер.
Рассказав мне о своем прицеле, Тим сказал, что сегодня же утром улетает на север. Ему надлежало завершить летную подготовку, а в министерство ВВС его могли снова вызвать, если появится такая необходимость.
— Боюсь, что мне не представится возможности повидаться сегодня с тобой, моя дорогая, — добавил он.
Признаюсь, что весть эта позволила мне облегченно вздохнуть. Представить себе не могу, что могло бы произойти, если бы Тим явился в наш дом и столкнулся с Питером.
— Тогда до свиданья, — сказала я, — и пусть Господь бережет тебя.
— Я буду навещать тебя, — пообещал в ответ Тим. — Я обязательно еще раз приеду в Лондон. Едва ли эти министерские спецы сумеют правильно собрать устройство без моей помощи.
Обменявшись еще несколькими словами, мы попрощались. Вешая трубку, я отчетливо осознала, что один длительный и важный этап моей жизни завершился. В этот самый момент я поняла, что на самом деле я не любила Тима так, как навоображала себе. Осознание это пришло ко мне не вдруг, и мне хватило ума не сопротивляться ему. Тим, бывший для меня всем в жизни, перестал являться той осью, вокруг которой она вращалась. Теперь я видела его таким, каким он был на самом деле, — симпатичным, даже очаровательным, но недалеким и легкомысленным.
Я даже усомнилась в том, что мы с ним могли быть счастливы вместе, усомнилась в том, что он действительно поселился бы со мной в Монреале, в маленькой квартирке, которую я спланировала с таким тщанием. Раньше я была совершенно уверена в том, что мы созданы друг для друга, а теперь не была уверена в этом.
Быть может, мы бы прожили несколько счастливых лет, а потом в нашу жизнь вторглась бы какая-нибудь другая Одри Герман, и я потеряла бы Тима точно так же, как это случилось, когда он отправился в Виннипег.
Жалела я теперь только о пролитых слезах, о своих страданиях и о том, как по-глупому позволила увлечь себя розовым девичьим мечтам о беспредельном счастье.
Каким глупым казалось мне теперь мое поведение! Я замарала собственное будущее бессмысленной ложью и обманом.
«Надо рассказать Питеру все как есть, — решила я. — В конце концов, он любит меня, а любовь не может иссякнуть за одну ночь».
Но все еще пытаясь обнадежить себя этими словами, я уже засомневалась. Что, если я ошибаюсь? В конце концов, именно это случилось с моей любовью к Тиму. Она умерла… так почему же этого не может случиться с Питером?
Я спустилась по лестнице, намереваясь во что бы то ни стало объясниться с Питером, однако его не оказалось дома. Бейтс сообщил мне, что он отправился на завтрак к министру иностранных дел. Английские политики, как мне кажется, часто приглашают друг друга к завтраку — странный выбор, я бы сказала, для интеллектуальных бесед.
Посему я позавтракала с Вили, которая с видимым удовольствием сообщила мне, какой усталой я ей кажусь, что, на мой взгляд, является принятым среди женщин способом сообщить собеседнице, что выглядит она отвратительно. Я не стала говорить ей, что не спала полночи, волновалась и горевала, и потому сослалась на плохое самочувствие.
— Может быть, тебе стоит уехать домой? — поинтересовалась Вили.
— Домой? — переспросила я с недоуменным видом, словно бы не понимая, что она имеет в виду.
— В Канаду.
— С чего бы вдруг? Теперь мой дом в Лондоне — там, где мой муж.
— O, но Питер может пробыть здесь не слишком долго.
Я посмотрела на нее, ощущая, как наползает на меня ужас.
— Что ты хочешь этим сказать?
Вопрос сам собой сорвался с моих губ. Я лихорадочно пыталась понять, что может затевать Питер, чего он хочет: развестись со мной, уехать с Вили? Было, конечно, глупо показывать свою реакцию, но реплика ее оказалась такой неожиданной!
— Разве Питэйр ничего не сказал тебе? — удивленно спросила Вили.
97 
