Глава 28

Когда Эли зашел на кухню, то увидел, как Эйбра – с собранными в конский хвост волосами и закатанными по локоть рукавами рубашки – нарезает кружочками картофель для гарнира.

– Как дела? – спросила она.

– Не слишком. Неловко все получилось.

– Мне жаль, Эли.

Эли пожал плечами:

– Неловко было скорее ему, а не мне. Вообще-то я лучше знал его жену. Она работала помощником юриста в моей старой фирме. Он преподает историю в Гарварде и интересуется генеалогией. Мы вместе играли в баскетбол пару раз в месяц. Иногда пропускали пару бокалов пива. Только и всего.

По мнению Эйбры, этого было достаточно для того, чтобы рассчитывать на верность и сочувствие.

– Как бы то ни было, после топтания вокруг да около в начале разговора и фальшивого признания «рад слышать тебя, Эли» он согласился помочь. По всей видимости, из-за того, что чувствует вину передо мной.

– Ну и хорошо. Это хотя бы как-то уравновесит ваши отношения.

– Тогда почему мне хочется что-нибудь пнуть ногой?

Эйбра хотела было предложить ему картофелину, но тут раздумала и несколькими энергичными движениями раскромсала ее на ломтики. Она прекрасно понимала, какие чувства он сейчас испытывает.

– Почему бы тебе не покачать мышцы на тренажере? Нагуляешь аппетит к тому времени, когда будут готовы свиные отбивные с картофелем и стручковой фасолью. Отличное праздничное блюдо.

– Может, ты и права. Я накормлю Барби.

– Я уже накормила ее. Сейчас она нежится на террасе и наблюдает, как люди играют в том месте, которое она считает своим двором.

– Я мог бы помочь тебе.

– Неужели у меня такой вид, будто мне нужна помощь?

– Нет, – ответил он, не в силах удержаться от улыбки.

– Сходи, сходи, покачайся. Я люблю мускулистых мужчин.

– В таком случае повинуюсь твоему желанию.

Эли так и сделал и после ряда упражнений почувствовал, что с потом из него вышли уныние и разочарование, которые обычно шагают по жизни рука об руку. После душа он пришел в бодрое состояние духа. Он получил то, что ему было нужно, и обзавелся специалистом, который поможет решить его проблемы. Даже если недавний разговор способствовал чувству вины, то теперь это уже совершенно неважно.

Повинуясь импульсивному желанию, он отправился вместе с Барби на прогулку в деревню. Его поразило, что люди готовы общаться с ним, называли его по имени, непринужденно спрашивали, как у него идут дела, словом, вели себя так, как Эли не ожидал, без напряженной неловкости, к которой он успел привыкнуть.

Эли купил букет темных, цвета баклажана, тюльпанов. По пути к дому он приветственно помахал Стоуни Тиббету, направлявшемуся в деревенский паб.

– Угостить тебя пивком, парень? – предложил старик.

– Не сегодня, – ответил Эли. – Меня ждет романтический ужин, но в пятницу вечером займи для меня местечко.

– Будет сделано.

Именно это и сделало Виски Бич моим домом, подумал Эли. Свое место в баре в пятницу вечером, небрежные приветствия знакомых людей, домашний ужин, приготовленный на плите, улыбка любимой женщины, которой ты даришь тюльпаны.

Тюльпаны стояли в вазе на столе, вынесенном ими на террасу. Привычно рокотал прибой. На небе высыпали звезды. Шампанское медленно пузырилось в бокалах. Прямо здесь, прямо сейчас Эли почувствовал истинную гармонию с окружающим миром.

  183