32 
Его большие руки, покрытые разноцветными фенечками и золотистым пушком волос, сжались в кулаки. Да, он действительно не хотел. И Кортни в это верила.
– Ну ладно. Тогда будем действовать по твоему плану. И все же…
– Что?
– Ничего…
Все же ты не прав, хотела сказать Кортни, никакие деньги мира не стоят того, чтобы тебя убили, Морис Митчелл. Но не сказала. В конце концов, он взрослый человек и сам прекрасно понимает, что делает. Может быть, даже лучше, чем она… И потом, ее слова все равно ничего не будут значить… Морис чувствует себя обязанным ей – ведь она спасла ему жизнь, – но он никогда не будет слушать ее нотаций.
– Мы едем в Хьюстон, Роджер, – очнулась она от раздумий. – Мы едем в Хьюстон… – Эта мысль все еще не укладывалась в ее голове, но Кортни надеялась, что пройдет полчаса и все изменится… Ведь ей не привыкать колесить по дорогам Америки. Хорошо бы только это было в последний раз…
Морис встал с кресла и хмыкнул. До чего забавно, что она называет свою машину по имени да еще и разговаривает с ней… Его взгляд встретился с недовольным взглядом Кортни.
– И что смешного, хотела бы я знать? – спросила она.
– Ничего, ничего, – виновато улыбнулся Морис. – Просто не каждый день вижу девушку, которая разговаривает с неодушевленными предметами…
– Может, для тебя Роджер – и неодушевленный предмет, – надулась Кортни. – А для меня – самый близкий друг.
– Хорошо, хорошо… – примирительно произнес Морис и подошел к двери автокемпера. – Могу ли я устроиться рядом с сиденьем водителя? А то одному все-таки скучно…
Кортни кивнула и отвернулась, пряча улыбку. Какой же он все-таки забавный, этот мистер Умник. И как хорошо, что их пути не разошлись у «Мотеля Хаумпстеда»…
7
По дороге в Хьюстон им все-таки пришлось сделать пару остановок, одна из которых была продиктована насущной проблемой. Морису Митчеллу нужна была обувь. Замена «найковским» кроссовкам, которые он бросил на милость судьбы в придорожном мотеле.
Кортни собиралась подождать Мориса в «Роджере» или погулять неподалеку от павильона. Однако белобрысый искуситель настоял на том, чтобы Кортни пошла с ним.
Они стояли под неоновой вывеской с надписью «Рокеншир» и спорили…
– Может быть, и себе что-нибудь присмотришь, – улыбнулся он, кивая на ее черный костюм. – Тебе совсем не обязательно носить черное. Достаточно ведь того, что рукава одежды будут длинными…
– Мне так удобно, – буркнула Кортни. Если ему не нравится то, во что она одета, – это его личные проблемы. Она совсем не обязана переодеваться ради него в шмотки, которые носят девушки в его вкусе. – И вообще, черный – немаркий цвет. Для моего образа жизни это просто находка. Подумай, мистер Умник, как я буду валяться под «Роджером» в каком-нибудь светлом платьице?
– Если придется «валяться под Роджером», я смогу заменить тебя. Я, между прочим, кое-что смыслю в машинах.
– Очень благородно с твоей стороны, – огрызнулась Кортни, откинув за спину блестящие волосы. – Но я останусь в своем черном костюме.
– Хорошо, хорошо, – поспешил согласиться с ней Морис, пока они вновь не успели поссориться. – Я не настаиваю, просто предлагаю… Если ты хочешь ходить, как девушка из сериала «Девочки, вперед!», я ничего не имею против. Но, хотел бы тебе заметить, твой вид чрезвычайно привлекает внимание… И это я говорю тебе как мужчина… А для девушки, которая хочет скрыться, стать незаметной, это очень большая проблема…
– Морис Митчелл, ты – настоящая лиса! – Кортни пыталась сделать сердитое лицо, но у нее не получилось. По губам разлилась веселая улыбка. Чем больше времени они проводят вместе, тем меньше она может сердиться на Мориса. Интересно, это один из его приемов или это особенность его характера? – Если ты хочешь одурачить меня так же, как и твоих «покупателей», клянусь, тебе это не удастся.
– Вовсе я не пытаюсь, – обиделся Морис. – Просто хочется увидеть тебя в чем-нибудь другом… По-моему, вполне естественное желание…
– Оставь свои «естественные желания» при себе, – резко ответила Кортни, а потом добавила, уже мягче: – И зайдем наконец внутрь. Бранясь на крыльце павильона, мы выглядим очень глупо…
– Хорошо, что заметила… – Морис открыл дверцу, которая тут же звякнула колокольчиком, и галантно пропустил Кортни вперед. – Прошу вас, леди…
Кортни поморщилась – обращение «леди» было ей не очень-то по душе – и вошла в павильон. Хорошо бы здесь оказалась парочка мягких кресел, на которые можно будет присесть… От постоянного сидения за рулем у нее ныла спина и болели ноги. Все-таки следовало бы сделать сиденье помягче… Но на такие «изыски», увы, у нее не было времени…
32 
