51 
Он потянулся за конвертом, вынул оттуда файл и достал фотографию невероятно красивой женщины с великолепной фигурой, темными волосами и светлыми глазами, в глубочайшем декольте. Фиона долго смотрела на снимок, потом вернула его, а он вложил его в конверт и снова заклеил.
– Вы уверены, что у них роман? – недоверчиво спросила Фиона.
– Вся информация здесь, – кивнул он на конверт. – У меня есть снимки, где они вместе, на двух из них целуются. Похоже, он без ума от нее.
Уильямс почти вдвое старше Фионы, и она подумала сейчас о забитой женщине, на которой он был женат и хвастался при каждом удобном случае, что прожил с ней уже сорок четыре года. При этом вот уже двадцать пять лет он относился к Фионе как к распутнице из-за безобидного романа, случившегося в Гарварде, когда ей было чуть больше двадцати лет. А то, что делал сейчас сам Хардинг, во много раз хуже. Он обманул доверие, которым наделили его как председателя совета директоров, нарушил конфиденциальность, поставил под удар их акции и причинил вред компании. Он проигнорировал и преступил самые важные правила совета, и все, во что он якобы верил, оказалось ложью. Этот лицемер и лгун спал с тридцатидвухлетней журналисткой и делился с ней самыми щекотливыми секретами компании.
Фиона чувствовала себя так, будто ее ударили по голове, и не могла поверить тому, что рассказал ей детектив, но понимала: это правда. У детектива имелись фотографии Хардинга у дверей отеля, где он встречался со своей любовницей, и счета за номер. А девушка, изображенная на фотографии, была той самой журналисткой, что первая опубликовала информацию об утечке, за своей подписью. И все же, как всегда сомневаясь, Фиона поблагодарила детектива и решила внимательно прочитать отчет ночью, прежде чем принять решение. Если все окажется правдой, выход только один: Хардинг Уильямс будет смещен с должности председателя совета директоров. После того как изучит документ, она срочно соберет совет директоров. При всем том, что Фиона не любила его и он издевался над ней многие годы, такого исхода расследования даже она не ожидала. Она в жизни не поверила бы, что источником утечки информации был Хардинг.
Вместе с детективом они вышли из здания, и она направилась домой в Портола-Валли, и чувствовала себя так, словно по ней выстрелили из пушки. Она не могла понять, как он мог попирать этику и мораль, в которые, по его уверению, свято верил и которых неуклонно придерживался. Это не только подтверждало теорию его сестры о мужчинах, облеченных властью, и выводы Лоугана по этому вопросу, но и напомнило старинную поговорку «Седина в бороду – бес в ребро». А Хардинг Уильямс оказался настоящим идиотом. Она даже не испытывала радости от того, что нашла источник утечки: лишь отвращение. Не думала, что он мог пасть столь низко, но, очевидно, ошибалась: то, что он сделал, было чудовищно бесчестно.
Фиона, даже не потрудившись приготовить себе ужин, села за стол читать отчет, а закончив, знала, что надо делать. Она позвонила Хардингу домой и предложила встретиться утром.
– У меня много более важных дел, – раздраженно ответил Уильямс. – На утро назначено несколько встреч. Я готов увидеться с тобой послезавтра.
– Мне жаль, Хардинг, – ледяным голосом отрезала Фиона. – Вы нужны мне завтра. В десять часов.
У нее было назначено совещание на восемь, и предполагалось, что оно продлится два часа.
– Что за срочность, почему именно завтра?
Он не казался обеспокоенным – лишь напыщенным и раздраженным, как обычно.
– Мне нужно, чтобы вы подписали некоторые отчеты как председатель совета директоров.
Она не хотела заранее информировать его об истинной причине.
– Не следует оставлять подобные вещи на последнюю минуту, – недовольно проворчал он, но в конце концов согласился. Да и вряд ли мог он отказать ей: как-никак генеральный директор.
– Вы совершенно правы, Хардинг, – согласилась она. – Увидимся завтра.
Она старалась говорить нейтральным тоном, хотя ей это удавалось с трудом.
После этого она послала электронные сообщения членам совета директоров и попросила их собраться днем после ее встречи с Хардингом. Она не сказала Хардингу о собрании, а решила сообщить утром при личной встрече, но сначала поговорить, хотя и знала: он мало что мог сказать. Они имели все необходимые доказательства.
Фиона принялась расхаживать по дому. Никак не укладывалось в голове, как можно быть таким лжецом и лицемером. Ее тошнило при мысли о нем. Она не горела желанием вступать с ним в конфронтацию, но и не боялась этого. Разобраться в ситуации – часть ее работы как генерального директора. Она несла ответственность перед советом директоров, перед корпорацией, в которой работала, и перед акционерами. Фиона никогда не забывала, чем обязана всем этим людям, любила свою компанию и хотела защитить ее.
51 
