– О-о-о, какой кошмар!.. – в унисон простонали бурно дышащие девушки. – Я чуть не умерла!..
«Что, измучились, бедняжки? – мысленно позлорадствовал я и с некоторым сожалением подумал: – И все же страсть как обидно, что вы так легко отделались и обошлись без второго, третьего и последующих заходов».
– Только без этих ваших шуточек, пожалуйста, – предупредил сестер заглянувший в комнату командир. – Не вздумайте чисто случайно забыть снять с Кэрридана паралич.
– Не забудем, – несколько расстроенным тоном заверили Морана близняшки. И действительно, буквально тотчас невидимая сила, сковавшая мое тело, истаяла без следа.
– Вот и отлично, – удовлетворенно кивнул Серый, видя, что я перестал изображать из себя непонятную корягу и, обмякнув, распластался на ковре.
– И все же очень жаль, что эксперимент завершился неудачей, – со столь искренней озабоченностью в голосе высказались близняшки, что я даже усомнился в своих предположениях о злонамеренности осуществленной ими подставы. Может, дело вовсе не в желании поквитаться со мной за невинный розыгрыш, а в чьей-то невероятной любознательности? Возможно, так просто, как я надеялся, отделаться от юных исследовательниц не удастся, а моя вчерашняя выходка только добавила им решимости удовлетворить сугубо научный интерес и разобраться с заинтриговавшей их до крайности загадкой неведомого талиара и его вредного хозяина. Если так, то беда…
Определиться с тем, что же мне теперь делать, я не успел. Сбили с мысли Большой и Пройдоха, взявшиеся снимать с меня доспех. А когда они закончили и моя бессильная, вяло трепыхающаяся тушка оказалась перемещена с ковра на кровать, я банально вырубился. Едва погрузившись в мягкую постель, провалился в пучину сна.
Продрых я до самого следующего дня. А может, и дольше бы проспал, если бы не жуткий голод. Ужина-то я так и не увидел…
Поднялся, в общем, и с удивлением понял, что все не так печально, как думалось. Тело налито тягучей усталостью, это да, но жить, однако, можно. В принципе не болит ничего. Передвигаться я тоже могу нормально, а не кряхтя и охая, как немощный старик. Наверное, задействованная бесом регенерация спасла меня от неприятных до жути последствий перенапряжения. Доводилось прочувствовать, когда мы с Тимом и Вельдом во время смены шутки ради инсценировали облаву в одном из портовых борделей, а сотник на следующий день заставил нас всего-то по сотне кружков вокруг плаца пробежать. Доспешных и с мешком песка на плечах. Вот это в самом деле жуть была… Мы потом даже всерьез подумывали, как обтяпать дельце с нападением неизвестных, но крайне жестоких хулиганов на тьера Фиша, младшего магистратского советника, который и нажаловался нашему начальству на своеволие подчиненных. Как будто его кто-то заставлял удирать из борделя в одних портках… Почему испугался-то стражников, коль добропорядочный гражданин?
Вспомнил я о Кельме и оставшихся там друзьях-приятелях, и аж тоска взяла… Удастся ли мне вообще когда-нибудь вернуться домой?..
Вздохнув, я помотал головой, отметая печальные мысли, и отправился на кухню искать себе пропитание. А если повар ничего еще не приготовил, то сожру его самого!
По-моему, местный властитель котлов и черпаков догадался о грозящей ему печальной участи быть съеденным оголодавшим постояльцем, так как молниеносно выставил на стол целое блюдо свежей гречневой каши со смачными ломтями хорошо прожаренного мяса. И всего-то понадобилось глянуть на хозяйничающего в кухне толстяка голодными глазами, протянуть в его сторону трясущиеся руки и облизнуться плотоядно, чтобы тот проявил расторопность. Сразу и еда нашлась, и восхитительное вино отыскалось, не в пример тому, коим Пройдоху здесь потчуют.
– О, я смотрю, ты уже ожил, Стражник, – заметил заглянувший на кухню Пройдоха, увидев, с какой непостижимой скоростью я уничтожаю еду. – Куда спешишь-то так? Не терпится до полигона добраться? – с немалым ехидством поинтересовался он.
– Иди ты! – с трудом проглотив внезапно вставший поперек горла кусок мяса, сердито выговорил я и переставил кувшинчик с вином подальше от загребущих рук Пройдохи, заприметившего выпивку.
Меж тем на кухне стало слишком уж людно. Пришла пора готовить завтрак для постояльцев. Я был вынужден перебраться в зал и там продолжить пиршество желудка. Джейкоб покрутился еще немного возле меня и, поняв, что ни капли вина ему не перепадет, свалил досыпать.