Особенно,... 
24 
Но потом Джон расправил плечи, развернулся и вышел к кэбу.
– Уайтхолл! – коротко велел он.
Через двадцать минут герцог уже находился на улице, где было сосредоточено множество правительственных учреждений, одна сторона которой оканчивалась зданием Парламента. По указанию Джона кучер остановился на середине Уайтхолла, и герцог вошел в неприметный дом с простыми дверьми и окнами. Такое место легко не заметить: на двери здесь не висела табличка с указанием назначения здания и ничто не говорило о том, что в нем находится штаб-квартира одного из самых могущественных, но при этом малоизвестных учреждений в стране.
Герцог направился прямиком на третий этаж и сразу же был принят в кабинете полного господина с располагавшим лицом. Им оказался некий сэр Бернард Дансон, глава Британской секретной службы.
Когда герцог вошел, он поднял на него цепкий взгляд и коротко произнес:
– Ну как?
Джон, печально покачав головой, ответил:
– Она не та, за кого себя выдает.
– Кто же она?
– Не знаю. Но, кем бы она ни была, эта девушка не принцесса Релола из Олтеницы.
– Когда вы начали подозревать? – спросил сэр Бернард.
– С самого начала. Однако все это время я надеялся, что ошибаюсь… Что она действительно окажется какой-нибудь олтеницкой принцессой, о которой мы просто раньше не слышали, возможно, дальней родственницей представителей царствующей фамилии.
Сэр Бернард покачал головой.
– Я этот вопрос тщательно проверил, друг мой. Царствующая фамилия Олтеницы состоит именно из тех людей, о которых мы знали всегда: король Матиас и королева Фрейя, пять их дочерей – Людмила, Сибилла, Мирлена, Флавиола, Хелола – и трое сыновей, ни один из которых не женат на женщине по имени Релола и не имеет детей с таким именем. Все как один наши разведчики сообщают, что сейчас их семья заточена в замке Холлентот группой русских солдат, препятствующих узникам попасть в Лондон.
– Но Флавиола… Хелола… Такие похожие имена.
– Хелоле шестнадцать лет, а с Флавиолой я встречался лично. Одна из самых уродливых женщин из всех, что мне приходилось видеть.
– Значит, не Хилола и не Флавиола, – согласился герцог. – Но другие принцессы? Что, если это одной из них удалось сбежать и приехать сюда, в Лондон, за помощью?
– Тогда почему она не обратилась за ней? Она побывала во дворце, познакомилась с вами, человеком, состоящим на королевской службе. Она просила вас свести ее с кем-нибудь из правительства?
– Нет.
– И она ни разу не пыталась связаться со своим посольством. Мне это известно. За каждым ее шагом следили, включая те часы, которые она провела с вами.
– Я выполнял долг перед страной, – сухо процедил герцог. – Держал подозрительную личность под наблюдением.
– Под очень пристальным наблюдением, нужно сказать. Ну хорошо, друг мой, я не собираюсь задавать неудобные вопросы о том, насколько далеко вы посчитали себя обязанным зайти в королевской службе. Это, как говорится, неизбежные издержки. Они не имеют значения, если вы не потеряете голову.
Ощущая на себе проницательный взгляд сэра Бернарда, герцог, слегка покраснев, произнес:
– Вы упомянули посольство Олтеницы. Она его избегает. Говорит, не хочет, чтобы там узнали, что она находится здесь, потому что тогда они заставят ее следовать официальному протоколу.
– Или разоблачат ее. Она когда-нибудь пыталась получить доступ к ее величеству?
– Ни разу. Я пару дней назад упомянул о ланче для иностранных гостей и предложил ей прийти, однако она отказалась. Сказала, что ей достаточно увидеть королеву на расстоянии. Она всегда говорила только так.
– Всегда?
– Да, позже еще раз упомянула об этом, сказала, что хотела бы увидеть, как ее величество проезжает в карете, но подходить близко не собиралась. Теперь я понимаю почему. Она боялась, что ее глупый розыгрыш откроется.
– Разумеется. Но, послушайте, Камборн, все может оказаться куда серьезнее, чем вы думаете. Мы не знаем ее истинных целей.
– Не сомневаюсь, они самые невинные. Для нее это просто игра, не более.
– Полагаете, у нее нет никаких серьезных планов?
– Уверен в этом. Да одно то, что ее обман настолько несовершенно продуман, доказывает ее невинность. Она даже уверяла меня, что Олтеница не имеет выхода к морю, а это, как мы знаем, не так. Она называла себя единственным ребенком в семье, но нам известно, что в Олтенице большая королевская семья. Она не удосужилась разузнать хотя бы самые главные вещи об этом месте. Будь она шпионкой, а, насколько я понимаю, вы это предполагаете, то вела бы себя куда профессиональнее.
24 
