Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
128 
– Еще подарки? – удивилась Кейтлин, безропотно последовав за мной. И с непонятной усмешкой заметила: – Так ты меня совсем разбалуешь…
– Не страшно, – улыбнулся я в ответ на это замечание.
Так я, не выпуская руку леди из своей, до дома ее и довел. Где в малой гостиной, в укромном уголке, стояла большая плетеная корзина, накрытая куском простого отбеленного полотна.
Подведя Кейтлин к столу, я усадил ее на стул. А сам за подарком своим устремился. Быстро увесистую корзину к ногам девушки подтащил и с гордостью произнес, указывая на нее:
– Вот!
– Что же это? – с любопытством вопросила демоница, но ответа от меня не дождалась и потянулась к накинутой на корзину тряпице. Которая вдруг пошевелилась!
– Да не бойтесь, леди, подарок не кусается! – подбодрил я именинницу, резко отдернувшую руку от ожившей корзины. И, рассмеявшись, добавил: – Во всяком случае, пока!
Кейтлин бросила на меня негодующий взгляд и сердито насупилась. Да только обуявшее ее любопытство побороть не смогла. И вновь потянулась к корзине…
– Р-раф! – сказал крупный, лобастый щенок светло-серого окраса с совершенно уморительно-серьезным выражением мордочки, впервые увидев свою хозяйку.
– Ой, какая прелесть… – ровно как обычная девчонка, умилилась Кейтлин, моментально хватая большого щенка обеими руками и на колени его к себе усаживая. И изумилась: – А здоровущий какой!
– Это да, – согласился с ней я. Собаки породы шрейф вообще крупные очень. С теленка бывают порой. И при этом, несмотря на размеры, характер у них на удивление спокойный и добродушный, и даже какой-то меланхоличный порой. Да, спокойные они просто до ужаса. Ибо их не может вывести из себя даже такой кошмар всех домашних животных, как маленькие дети. Потому шрейфов безбоязненно держат в домах, зная, что ребенка такой пес не тронет никогда – наоборот, всегда защищать будет, как своего щенка. О преданности же этой породы собак и говорить нечего – о ней легенды слагают. Всем известно – шрейф своих хозяев никогда не предаст. А вот воры их очень не любят. Даже больше, чем злобных рувийских боевых псов. Из-за их привычки подходить тихо-тихо со спины к проникшим в дом злоумышленникам и своим гулким басом рявкать: – Гав!
– Большое спасибо, Стайни! – поблагодарила меня все любующаяся щенком Кейтлин. И, привстав, чмокнула меня в другую щеку!
– Да ладно, чего там! – смущенно махнул я рукой, расплываясь в глупой улыбке. И мысленно поздравил себя с тем, как с этим подарком угадал. Правильно понял по тому, как ди Мэнс возится со своим Пруффом, что к животным она с большой симпатией относится. Жалует их больше, чем какие-нибудь глупые украшения.
– Нет, и в самом деле спасибо, – серьезно произнесла девушка, вскидывая на меня свои невероятные глаза. – Я даже не ожидала, что ты мне такой замечательный подарок преподнесешь… Да не один, а сразу два!
– Ну, просто первый – для пользы дела, а второй – для души, – смущенно пояснил я.
Вот так. Простили мне, похоже, и сломанный Уголек, и многое другое. А еще Кейтлин так посмотрела на меня… Что я, проникшись до глубины души, тотчас же твердо решил: «Женюсь! Точно женюсь!»
Но недолго я витал в облаках, моя невеста быстро вернула меня на землю, вкрадчиво произнеся своим бархатным голоском:
– Надеюсь только, ты не рассчитывал, Стайни, на то, что подарки, пусть даже такие прекрасные, изменят что-то в наших отношениях? Если все же рассчитывал – то зря. Пока кое-кто не откажется от своих безмерно наглых посягательств на меня – меж нами возможна лишь непримиримая вражда.
– Ага, как меня изуверской хитростью пытаться сделать своим фамилиаром, так это нормально, а как вас заставить ваши же обещания честно выполнять, так сразу – безмерно наглые посягательства? – возмутился я.
– Да! – сердито сверкнув глазами, категорично отрезала леди. – Потому что это совершенно разные вещи!
«Ну и наглость!» – восхитился я, глядя на явно уверенную в своей абсолютной правоте девушку. Хотел ей что-нибудь язвительное по этому поводу сказать, а потом махнул рукой – тут бесполезно что-то доказывать. Только поругаемся опять.
Промолчал я, в общем. И Кейтлин быстро успокоилась, прекратив меня взглядом испепелять. Заулыбалась опять, играя с сидящим на ее коленях щенком. Одним словом, воцарилась тишь да гладь… Словно бы мы пришли к молчаливому соглашению не ссориться больше попусту.
Хотя повод для крупной ссоры быстро возник. Уже за завтраком. Ведь стоило нам только устроиться за столом и к трапезе приступить, явилась наша соня – ди Орлар. Явилась – не запылилась.
128 
