Особенно,... 
121 
Он посмотрел на меня:
– Меня отсылают домой.
Какое-то время мы смотрели друг на друга. А затем я рассмеялся. Нет, ситуация была вовсе не смешной – просто так получилось, что изо рта у меня вырвался именно смех.
– Ну еще бы, – сказал я, отсмеявшись. – Конечно же, тебя отсылают. Все очень даже логично.
– Томас. – По выражению его лица было заметно, как неприятен ему этот разговор.
– «Спасибо за отличную работу, мистер Соломон», – продолжал я, подражая голосу Рассела Барнса. – «Разумеется, мы хотели бы поблагодарить вас за ваш профессионализм и приверженность делу, но, надеюсь, вы не будете возражать, если с этого момента мы возьмем дело в свои руки». О, это просто изумительно!
– Томас, послушайте. – За последние тридцать секунд он уже дважды назвал меня Томасом. – Бегите отсюда. Бросайте все и бегите. Пожалуйста.
Я улыбнулся ему, и Соломон затараторил еще быстрее:
– Я могу переправить вас в Танжер. Оттуда переберетесь в Сеуту, а затем на пароме – в Испанию. Я переговорю с местной полицией, упрошу их оставить перед консульством фургон, и вся операция сорвется. Как будто ничего и не было.
Я смотрел в глаза Соломона и видел, сколько там тревоги и беспокойства. Я видел там вину, стыд и язву двенадцатиперстной кишки.
Щелчком я отправил окурок в окошко.
– Забавно. То же самое предлагала Сара Вульф. Беги, уговаривала она. На золотые пляжи и подальше от этого чокнутого ЦРУ.
Соломон не спросил, когда это мы с Сарой виделись и почему я не послушался ее. Он был слишком занят своей собственной проблемой. То есть мной.
– Ну?! Сделайте же это, Томас. Ради всего святого! – Он сжал мой локоть. – Эта затея – полное безумие. Стоит вам войти в здание – и вы уже никогда не выйдете оттуда живым. Да вы и сами это знаете. – Я молчал, и его это бесило. – Господи боже! Да не вы ли мне постоянно об этом твердили?! Вы же знали обо всем с самого начала.
– Да ладно тебе, Давид. Ты тоже знал. Произнося эти слова, я наблюдал за его лицом.
У Соломона была примерно сотая доля секунды, чтобы нахмурить лоб, разинуть рот в изумлении или воскликнуть: «О чем это вы?!» – но он упустил ее. И, как только сотая доля секунды истекла, я понял все. И он тоже понял, что я все понял.
– Фотографии Сары с Барнсом, – сказал я; лицо Соломона осталось непроницаемо. – Ты знал, что они означают. Ты знал, что этому может быть только одно объяснение.
Он опустил глаза и ослабил хватку.
– Как могло случиться, чтобы эти двое оказались вместе после всего, что произошло? Здесь только одно объяснение. Это было не после. Это было до. Снимок сделали до того, как Александра Вульфа застрелили. Ты прекрасно знал, чем занимается Рассел Барнс, и ты знал – или по крайней мере догадывался, – чем занимается Сара. Но мне ты не сказал ничего.
Он закрыл глаза. Если сейчас Соломон молил о прощении, то делал это не вслух и обращался не ко мне. Я выждал еще немного.
– И где сейчас ВКГТиПП? Соломон тихо покачал головой:
– Впервые слышу о таком.
Глаза его были по-прежнему закрыты.
– Давид... – начал было я, но Соломон оборвал меня:
– Пожалуйста, не надо.
Короче, я дал ему возможность обдумать, что бы он там ни обдумывал, и решить, что бы он там ни решал.
– Единственное, что мне известно, командир, – наконец сказал он, и все вдруг вновь стало как в старые добрые времена, – сегодня в полдень на базе Королевских ВВС в Гибралтаре приземлился американский военный транспортник, разгрузивший энное количество механических запчастей.
Я кивнул. Глаза Соломона открылись.
– Насколько энное?
Соломон снова сделал глубокий вдох, видимо желая выложить все разом:
– Один приятель приятеля одного приятеля, который был там, сказал, что это два ящика, каждый примерно двадцать на десять на десять футов; что сопровождали их шестнадцать мужчин, девять из которых были в военной форме, и что эти мужчины сразу же взяли ящики под свой контроль и убрали их в ангар у ограды периметра, специально выделенный исключительно под них.
– Барнс?
Соломон на секунду задумался.
– Не могу сказать, командир. Но тот самый приятель полагает, что признал среди сопровождавших одного американского дипломата.
Какой там, на хрен, дипломат! Хер он, а не дипломат.
– По информации все того же приятеля, – продолжал Соломон, – там также был человек в необычной гражданской одежде.
Я даже слегка приподнялся, чувствуя, как мои ладони моментально вспотели.
121 
