Особенно,... 
95 
— Какой я глупец! Мне не следовало заводить этот разговор. Ничего, все останется как было. Я не из тех, кто так просто отступается.
— Уверена, что нет.
— Если вам понадобится помощь, можете рассчитывать на меня в любое время. Явлюсь по первому зову.
— Приятно слышать.
— Но вы меня не возненавидели?
— Не думаю, чтобы женщина была способна возненавидеть мужчину за то, что он признался ей в своей любви.
— Анна, как бы я хотел излить вам все, что у меня накипело.
— Вы и так немало излили для начала, — напомнила я.
Мы медленно гуляли вдоль ряда уличных торговцев, сидевших на корточках у своих товаров. Пара наших спутников уже сидела в коляске.
— Мы было решили, что вы потерялись, — сказала миссис Маллой.
Когда доехали до порта и поднялись по трапу на борт. Дик втиснул мне в руку шелковую шаль.
— Я купил ее для вас, — сказал он.
— А я подумала, что вы выбирали ее для кого-то другого.
— Для кого?
— Ну, может быть, для матери.
Его лицо омрачилось.
— Моя мать умерла, — сказал он.
Тотчас я пожалела о своих словах, увидев, что напоминание о ней причинило ему боль. Мне вдруг открылось, что я почти ничего не знаю о нем. Только то, что любил меня и ненавидел капитана. Какие еще страсти были в его жизни?
Когда судно выходило из порта, в мою каюту ворвалась Шантель.
— Подумать только! Я сделалась домоседкой.
— Как твоя больная?
— Немного лучше. Это на нее так удушающе действует жара. Только мы выйдем в море, ей опять полегчает.
— Шантель, до Австралии уже осталось немного.
— Да, я начинаю задумываться, как нас встретит остров. Только вообрази! Или не способна? Мне представляются пальмы, коралловые рифы и Робинзон Крузо. Хотела бы я знать, что мы будем делать, когда отчалит корабль, оставив нас на берегу.
— Ждать осталось не так уж долго. Скоро увидим.
Она пригляделась ко мне.
— Сегодня что-то случилось.
— Что?! — вскричала я.
— С тобой — не со мной. Ты, кажется, выезжала с Диком Каллумом?
— Да, и с миссис Маллой и старшим помощником.
— Ну и..?
Я заколебалась.
— Он просил выйти за него замуж.
Она широко раскрыла глаза. Наконец, быстро спросила:
— А что ты сказала? «Сэр, это так неожиданно?»
— Вроде того.
Мне показалось, она вздохнула свободнее.
— По-моему, он мне не очень нравится, — добавила я.
— Не мое, конечно, дело, но, Анна, он тебе не подходит.
— Неужели? Не подходит мне!
— Ты, как всегда, недооцениваешь себя. Итак, ты отказала, а он принял отказ как подобает джентльмену и попросил твоего соизволения повторить предложение позднее.
— Откуда ты знаешь?
— Предписано правилами. Мистер Каллум не из тех, кто их нарушает. Он не для тебя, Анна.
Почему-то мне вдруг захотелось стать на его защиту.
— Но почему?
— Силы небесные, уж не боится ли она остаться с носом?
— Едва ли я дождусь другого предложения, а многие полагают, что лучше выйти замуж за того, которого не любишь, чем не выйти вообще.
— Слишком легко ты сдаешься. Пророчу тебе, что в один прекрасный день ты выйдешь за мужчину, которого выберешь сама.
Она сощурила глаза и со смыслом посмотрела на меня: я поняла, что она имела в виду.
— Как бы там ни было, я отказала, но мы остались добрыми приятелями. Вот что он мне подарил.
Я развернула шаль. Она выхватила ее и накинула себе на плечи. Шаль ей шла изумительно — впрочем, редкая вещь ей не подходила.
— Так и запишем. Не имея возможности принять его предложение, ты приняла шаль.
— Отказаться было бы некрасиво.
— Дай срок — он еще повторит предложение, — уже серьезно сказала она. — Но ты его не примешь, Анна. Неумно соглашаться на второй сорт… — Вдруг она заметила веер, и ее глаза широко раскрылись, будто от ужаса. — Веер… из павлиньих перьев. Где ты его взяла?
— Купила у горы Малабар.
— Он несет несчастье, — вскричала она. — Неужели не знаешь? Павлиньи перья — знак проклятия.
— Шантель, что за суеверия!
— Все равно не хочу. Зачем искушать судьбу?
И, схватив веер, выбежала. Я кинулась следом, но настигла ее только у поручня, после того как она уже выбросила веер за борт.
15
Жара преследовала нас и днем и ночью, пока мы пересекали Индийский океан. Мы все настолько обмякли, что только и делали что лежали в шезлонгах вдоль правого борта судна. Одни мальчики, кажется, сохранили жизненные силы. Время от времени мне попадался на глаза Редверс: после той сцены в его каюте он несколько дней как будто избегал меня, но потом перестал сторониться. Пока длился переход тихими тропиками, у него стало больше досуга, и, так как Эдвард рвался к нему при первой возможности, это означало, что и я часто виделась с ним. Начиналось обычно с того, что Эдвард принимался клянчить:
95 
