60 
«Интересно, где же он? — подумал Ленин. — Не замерз бы насмерть в такую погоду».
Выглянул из квартиры на парадную лестницу — видит, стоит он, бедняга, ладонь о ладонь трет. Лицо красное. Стоит на полпролета ниже, у окна. И вид у него такой жалкий.
— Голубчик, — окликнул его Ленин. — Поднимайтесь, хоть погреетесь немного.
— Да нет, спасибо, — отвечает шпик. — Как-то неудобно…
— Не стесняйтесь, я ведь знаю, кто вы! — сказал Ленин. — Заходите, чайку выпьем.
— Ну, раз знаете, — сказал, вздохнув, шпик. — Тогда можно.
Поднялся, зашел к Ленину. Сели они за стол на просторной кухне — квартира была огромной и принадлежала рабочему Иванову, который на это время в Германию уехал. Ленин чайник на плиту поставил, дровишек в огонь подбросил. Достал жестянку с хорошим английским чаем.
— Ну, давайте познакомимся, уважаемый, — сказал Ленин.
Шпик привстал.
— Илья Семенович Зарацкий, — представился он.
— Ну а я — Владимир Ильич, да вы, наверно, знаете!
— Знаю, — признался шпик и снова сел за стол, придержав полы серой шинели.
— Сейчас согреетесь, — сказал Ленин. — Вы какой чай любите, крепкий?
— А всякий, спасибо.
Когда чай заварился и Ленин разлил его по чашкам, тогда уже и беседа живее потекла.
Пили они чай, жевали баранки, купленные Лениным накануне у Филиппова.
— А вот скажите мне, дорогой Илья Семенович, давно вы уже работаете, ну, этим…
— Агентом… — подсказал Зарацкий.
— Ну да, агентом.
— Да уже лет восемь, — сказал, попивая чай, шпик. — Как университет закончил, так и устроился.
— Ну и нравится вам ваша работа? — интересовался Ленин.
— Летом нравится, а зимой нет, — признался шпик.
— Вот как! И что же вы не поменяете?
— Платят хорошо, — сказал Зарацкий. — И семью кормить надо. У меня ведь мама старенькая, сестра с двумя детьми вдовствует…
— Ну а что вы о будущем думаете? Как вы будущее России видите?
— Да… я… я не знаю, не вижу пока…
— А давайте я вам про будущее России расскажу! Еще чаю?
— Да, пожалуйста.
Добавил Владимир Ильич чаю Зарацкому и стал ему о послереволюционном будущем рассказывать, и про гражданскую войну рассказал — ничего не скрыл, и про голод, и про первые урожаи, про ГОЭЛРО и про Магнитку.
С жадностью ловил шпик каждое слово Ленина. Даже про чай забыл, и уже, наверно, давно остыл чай в его чашке. А он все слушал и слушал.
— Ну-с, голубчик, хотели бы вы жить в таком будущем? — спросил под конец Ленин.
— Кто ж откажется, — сказал восхищенный Зарацкий. — Только вот не знаю, нужна ли будет в будущем моя профессия…
— Ну, об этом вы, голубчик Илья Семенович, не беспокойтесь. Вы мне домашний адрес напишите свой, может, я вас когда-нибудь и порадую.
Метель за окном стихла.
Написал шпик Владимиру Ильичу свой адрес. Потом извинился, сказал, что ему пора на улицу, ведь именно там у него пост — и проверить могут. За чай поблагодарил и ушел.
Прошло лет восемь. Уже и революция свершилась, и война гражданская подходила к концу. И в один день получил Илья Семенович Зарацкий повестку из Кремля. Испугался страшно, думал, что посадят его в тюрьму, потому что до революции за революционерами шпионил. Но все-таки пошел. Подал в воротах Кремля повестку дежурному красноармейцу. Тот провел его в штаб, а из штаба отвели его прямо к товарищу Ленину.
— Ну вот и свиделись, — улыбнулся ему Владимир Ильич. — Здравствуйте! Как мама? Как сестра с детьми? Все ли в порядке дома? Где работаете?
— Мама умерла, — сказал Зарацкий. — Сестра в армейской столовой посудомойкой работает, дети ее в деревне у тетки. Ну а я… я не работаю…
— И очень зря, — сказал Ленин. — А хотите работать?
— Вне всякого сомнения, хочу, — сказал Зарацкий.
— Ну вот и хорошо, Илья Семенович. Можете завтра же приступать. Пойдите к товарищу Дзержинскому, я ему о вас рассказывал. И завтра же в семь утра на работу! Ясно? Зарацкий радостно улыбнулся, руку пожал Ленину. Так началась его новая трудовая жизнь. И даже сейчас, давно уже пенсионер, заходит он в строгое кирпичное здание посмотреть, как нынче работают его ученики и ученики его учеников. Заходит, помогает советами, рассказывает о прошлом; Рассказывает и о товарище Ленине, необычное знакомство с которым так изменило его дальнейшую жизнь.
(Записано со слов И. С. Зарацкого.)» Закрыл Добрынин книгу.
Душевное тепло возникало в нем каждый раз, когда читал он рассказы или воспоминания о Ленине. И умственное спокойствие тоже возникало, все было понятно и светло. И думать о прочитанном было не только приятно, но и полезно, так как каждый рассказ обогащал Добрынина своим очевидным смыслом.
60 
