Особенно,... 
20 
— Слышали? — спросил Лимонов, поглядывая то на Таню, то на народного контролера.
Добрынин кивнул, а Таня продолжала вопросительно смотреть на директора.
— В общем, начальник паспортного отдела Карасев ждет вас сегодня к четырем, — повторил Лимонов. — Наверно, он объяснит, как это делается. — И Лимонов пожал плечами.
Товарищ Карасев оказался грузным и довольно высоким человеком.
Встретил он Добрынина и Таню вежливо, усадил на стулья. Внимательно выслушал Таню. А потом сказал:
— Я, как товарищ Куняев просил, все узнал. Как простой гражданин вы, товарищ Селиванова, можете поменять фамилию только путем вступления в брак. Ясно?
Таня, услышав это, открыла рот да так ничего и не сказала. В глазах появились слезы.
— Так значит нельзя мне… — прошептала дрожащим голосом.
Тут Карасев как-то странно пожал плечами.
— Я же не сказал, что нельзя. «Нельзя» можно было и по телефону сказать!
Добрынин слушал этого большого человека и пытался вспомнить, о чем ему этот нынешний разговор напоминает. Что-то было знакомое то ли в словах, то ли в интонациях Карасева.
— Так как же мне? — снова шепотом проговорила Таня, вцепившись отчаянным взглядом в начальника паспортного отдела.
— Вы очень хотите? — спросил он совершенно спокойным голосом.
Она чуть не заплакала.
— Да! — вырвалось у нее с горечью.
— Есть только один выход, — Карасев заговорил чуть тише. — Вы должны вступить в брак с товарищем Ваплаховым…
Глаза Тани широко раскрылись.
— Как?! Что вы говорите…
Карасев, видно, тоже чувствовал себя не совсем удобно в этом разговоре.
— Вы поймите, — снова заговорил он. — Никто не имеет права изменить вашу фамилию без серьезной причины. Я говорил с ЗАГСом. Они готовы в виде исключения и только по рекомендации горкома зарегистрировать ваш брак при, конечно, некоторых условиях. И тогда вы официально получите фамилию товарища Ваплахова… Если только вы согласны.
— Но как же это, он же умер! — непонимающе прошептала Таня.
— Он геройски погиб, — поправил ее Карасев. — Это каждому в городе известно. Вы его любили?
— Конечно!
— И он, наверно, хотел на вас жениться? — мягко спрашивал Карасев. Таня кивнула.
— Ну вот, — вздохнув, сказал он. — Конечно, это будет не обычная регистрация брака… В общем, ясно, что без гостей и свадьбы. Там же подготовят справку о его гибели и подтверждение вашего вдовства. Понимаете?
Таня в очередной раз кивнула.
— Ну вот и хорошо, — вздохнул с облегчением Карасев. Добрынину тоже все было понятно. Он даже порадовался в душе, порадовался за Таню. Настойчивая девушка, такая своего добьется, и в труде, и в жизни.
— Значит, давайте теперь решим вот что, — сказал после недолгой паузы Карасев. — Вы, товарищ Добрынин, как близкий друг товарища Ваплахова, будете его доверенным лицом. , — А что делать надо? — деловито спросил народный контролер.
— Подпишитесь от имени Ваплахова во время регистрации брака на всех положенных документах. Вот и все, — развел неожиданно руками Карасев. — Теперь жду вас завтра в загсе в час. Улицу Бемьяна Дебного знаете? Молочный киоск9 Молочный киоск Добрынин знал.
— Второй дом от киоска. Первый этаж, — четко, словно диктовал, произнес Карасев.
Вечером они снова подошли к могиле урку-емца. На холмике лежали кем-то принесенные свежие цветы. Мимо проходили люди, оглядывались на Добрынина и Таню. Как раз закончилась первая смена.
— Он ведь хотел на мне жениться? — тихо спросила Таня у Добрынина.
— Хотел, — подтвердил Добрынин. На следующий день они нашли ЗАГС. До часа оставалось еще минут двадцать.
— Может, пройдемся еще немного? — предложил Добрынин взволнованной Тане.
Она хотела что-то сказать, но тут дверь ЗАГСа открылась, и на улицу выглянул товарищ Карасев.
— Заходите, — сказал он, раскрывая дверь пошире. В вестибюле под стенами стояли ряды стульев. В двух дальних углах, словно ветвистые серебряные деревья, блестели две вешалки. На одной из них висело огромное пальто синего цвета и бежевая фетровая шляпа.
— Можете раздеться, — предложил Карасев. — Сейчас товарищ Куняев приедет.
Минут через пять на улице остановилась машина. Вместе с Куняевым неожиданно приехал директор спиртозавода Лимонов.
Теперь уже и Добрынин занервничал. Но тут Карасев подошел к Тане и спросил:
— У вас есть доказательства того, что товарищ Ваплахов вас любил?
20 
