Особенно,... 
58 
— Не стану мешать тебе наслаждаться последними слухами, — сказал он довольно резко. — Если захочешь узнать больше о том, как продвигаются дела у Уиттерса, милости прошу на Беркли-сквер в любое удобное для тебя время.
— Я слышал каждое твое слово, — ответил Чарли, не отрывая взгляда от газеты. — Не бей меня, лежачего.
— Ах да, помню. Трое громил, которые сбросили тебя с лестницы, — сухо заметил Эдвард. — Из-за женщины.
— И сделали меня инвалидом на несколько недель, оставив меня на милость бесчувственных родственников. — Чарли наконец удостоил его взглядом. — Джерард отправился в Сомерсет. Он заезжал попрощаться.
— Он сообщил мне об этом сегодня утром. — Младший брат все еще не отказался от мысли отыскать шантажиста, и он от всей души желал ему удачи, хотя и не слишком в нее верил.
— Возможно, ему следует решить проблему с помощью меткого выстрела из пистолета, — заметил Чарли.
Эдвард потер переносицу.
— Да, всем нам будет куда лучше, когда Джерарда посадят в тюрьму за убийство. — Он опустил руку и покачал головой. — Но даже если он действительно пристрелит убийцу, наших проблем это не решит. Кузен Августус может объявиться в любой момент. Не сомневаюсь, что он постарается найти основание, чтобы составить прошение о передаче титула ему. Уиттерс весь Лондон поставил с ног на голову в поисках записи о тайной женитьбе отца, чтобы знать, какие контрмеры предпринимать, но все безрезультатно. Благодаря таким вот гнусностям, — Эдвард ткнул пальцем в газету Чарли, — все шепчутся о скелетах в наших шкафах, и не составит труда раздуть из этих слухов грандиозный скандал, который запятнает наши имена, как бы все ни обернулось. Все, что мы сделаем или скажем, если только это не укладывается в весьма жесткие рамки приличий, еще сильнее подогреет нездоровый интерес к нашей семье.
Чарли сбросил с лица маску ленивой скуки. Глаза его смотрели на Эдварда почти что с состраданием, когда он сказал:
— Я не мог представить, что Луиза так с тобой поступит.
Ее имя просвистело, словно стрела, впившись Эдварду в самое сердце. Он сделал глубокий вдох, борясь с приступом неконтролируемой ярости.
— Мне не надо было ей говорить. Я допустил ошибку. Вы с Джерардом были правы, а я — нет.
Чарли кивнул, закрывая тему. Эдвард попрощался с братом и уехал. До сих пор ему удавалось гнать мысли о поступке Луизы. Слишком больно думать о том, что женщина, которую он любил, предала его и глазом не моргнув. Он хотел знать, почему она так поступила. Он хотел потребовать от нее объяснений, хотя у него не было желания с ней мириться или даже наводить мосты. Он хотел знать, как он мог так обмануться в своих суждениях о ее характере. Он считал ее любящей и верной, достойной доверия настолько, чтобы поведать ей самую мрачную тайну своей семьи. Возможно, Джерард был прав, и отец заставил ее сделать это ради денег. Конечно, возражал ему тоненький голосок в голове, Холстон не мог бы этого совершить, если бы Луиза ему не рассказала. Как ни крути, это она его предала. Их всех.
Эдвард все еще не сумел избавиться от мрачных мыслей и тогда, когда экипаж его подъехал к дому на Беркли-сквер. Блэкбридж со сдержанным достоинством принял из его рук шляпу. Как он не похож на жизнерадостную домработницу в Блумсбери. С отъездом Джерарда в доме воцарилась тишина, наводящая на мысли о кладбище. Мрачностью и холодом этот дом вдруг напомнил Эдварду склеп — после светлых и теплых комнат, в которых жила леди Гордон.
Он прошел в кабинет, все еще пребывая в подавленном настроении из-за раны, которую вскрыл Чарли своим напоминанием о Луизе, и еще из-за раздражения, вызванного его неспособностью перестать думать обо всем подряд, что имело отношение к Франческе Гордон. Как будто у него не было своих дел и забот! Пора положить этому конец. Он не позволит ни Луизе, ни Франческе, ни кому-либо еще помешать ему жить своей привычной размеренной жизнью, с ее привычными делами и заботами.
Откликнувшись на стук, в кабинет из смежной комнаты вошел мистер Уайт.
— У вас готов проект нового крыла для поместья в Фернлоу? — резким тоном спросил Эдвард.
Фернлоу, поместье в Корнуолле, было обещано Джерарду. Год назад, возможно, чувствуя, что время его уходит, Дарем заявил, что усадебный дом слишком сырой и маленький, и нанял архитектора, чтобы тот переделал старый дом и пристроил к нему новое крыло. Тогда Джерард был в Испании, сражался с Наполеоном, и Дарем стал сдавать очень быстро, превратившись в глубокого старика за небывало короткий срок, и потому все обязанности по надзору за выполнением проекта автоматически легли на плечи Эдварда. Если сейчас он сложит с себя взятые обязательства, это будет равносильно признанию поражения.
58 
