15 
— Что это за дело такое, черт бы его побрал? — спросил один клерк другого. — Приходские метрические книги, протоколы заседаний парламента, а теперь еще и епархиальный суд?
— Не знаю, — пробормотал второй клерк, снимая с полки большую коробку с документами. — Он имен не называл. Но, должно быть, это будет самым громким делом десятилетия, если Уиттерс готов наизнанку ради него вывернуться.
Франческа замедлила шаг. Она порылась в сумочке в поисках носового платка, приложила платок сначала к одному глазу, потом к другому, затем уронила ридикюль. Все это время она бессовестно подслушивала. Не обращая на нее внимания, клерки продолжали разговаривать у нее за спиной.
— Такой суеты тут не было со времен дела Коули, но тогда на кону стоял титул барона.
— На печати был герб, — откликнулся другой клерк. — Не сомневаюсь, что теперь у нас клиент поважнее барона. Уиттерс через час должен с ним встретиться.
Первый клерк выпрямился, держа в руках тяжелую стопку книг. И тогда он заметил, что Франческа все нитках не уходит. Он бросил на своего коллегу многозначительный взгляд, опустил книги на пол и подошел к ней. — Могу я вам помочь, леди Гордон? Вы очень бледны. — Я… Да, пожалуйста, помогите, — сказала она, нагнувшись, чтобы поднять ридикюль и заодно спрятать лицо. Не из-за внезапного недомогания кровь отхлынула у нее от лица — причиной тому был гнев. Уиттерс отмахнулся от нее ради другого, более высокородного нового клиента. Срочное дело, конечно! Что ему небогатая и незнатная вдова! Его поманил тот, за кем стоит власть и богатство! — Мне нездоровится. Вы не могли бы передать моему кучеру, что я готова ехать?
— Конечно, мадам. — Клерк вышел и вернулся через пару минут, чтобы сообщить, что экипаж ждет. Франческа одарила его томным взглядом; и он с подчеркнутой учтивостью помог ей забраться в карету.
Но как только клерк вернулся в здание, Франческа велела кучеру отъехать на безопасное расстояние и остановиться. Она хотела выяснить, кто такой этот особо важный клиент, ради которого Уиттерс бросил все свои дела — и, что самое главное, бросил ее дело. Один из клеров упомянул герб, следовательно, этот клиент аристократ. Покойный муж Франчески был всего лишь баронетом, но она была знакома кое с кем из числа пэров.
Их всех объединяла одна характерная черта — беспримерное высокомерие, и, как ни странно, именно это ничем не оправданное самомнение зачастую порождало в людях вроде Уиттерса холопское стремление им угодить. Уиттерс готов был плясать перед ним на задних лапках, словно дрессированная собачка, что, разумеется, не делало ему чести. Франческа, не зная, на чем выместить свой гнев, скрутила носовой платок в тугой узел.
Примерно через сорок пять минут Джеймс Уиттерс вышел из здания. Следом за ним вышел мистер Нейпир. Мистер Нейпир был в плаще, аккуратно застегнутом на все пуговицы. Они сели в наемный экипаж и быстро уехали. Франческа велела кучеру следовать за ними. Сама она всю дорогу ехала, то и дело высовывая голову из окна, чтобы не упустить из виду экипаж с юристами.
Как она и ожидала, путь их пролегал по все более красивым и нарядным улицам. Франческа недобро прищурилась, когда наемный экипаж остановился перед импозантным каменным особняком, выходящим на огороженный чугунной решеткой зеленый сквер в самой элегантной части Мейфэр. Дом был огромный и занимал целый квартал напротив сквера. Этот особняк скорее всего принадлежал человеку с высоким титулом и при этом весьма состоятельному. Вероятно, именно перспектива высоких гонораров и прельстила Уиттерса, заставив его с легкостью отказаться от ее дела в пользу защиты интересов богача. Мистера Уиттерса и его помощника впустили сразу, что указывало на то, что их здесь ждали.
Франческа откинулась на спинку сиденья. Настроение у нее было хуже некуда. Голос разума говорил, что она зря сюда приехала и напрасно теряет время, — ведь Уиттерса уже не вернуть. Самым правильным сейчас было бы направить усилия на поиски другого юриста и сделать это как можно быстрее, до того как мачеха Джорджианы сама подаст в суд прошение о назначении ее опекуншей. Но бунтарский дух был слишком силен в ней — не зря она была итальянкой по матери. Она не сдастся без борьбы! Как хотелось ей ворваться в этот величавый особняк и потребовать сатисфакции от его владельца. Или по крайней мере высказать ему все, что она о нем думает.
Велев кучеру подождать, Франческа покинула экипаж, Уиттерс отпустил кеб, что означало, что он собирался процвести в этом доме больше, чем пару минут. Кутаясь в шаль, Франческа направилась к дому.
15 
