Особенно,... 
17 
На следующий день я работала в галерее все утро, оценивая степень потемнения пигмента, отслоения краски, которое мы называем «шрамами», и другие повреждения типа трещин в краске, в которые попадает пыль и грязь. Я пыталась выяснить, какие материалы мне потребуются помимо тех, что я привезла с собой, и хотела спросить Филиппа де ла Талля, могу ли я посмотреть некоторые другие картины в замке, особенно фрески, которые я успела заметить.
После обеда в своей комнате мне захотелось выйти на прогулку. Я решила, что сегодня посмотрю окрестности и, возможно, городок.
Я шла среди раскинувшихся вокруг виноградников, хотя тропинка уводила меня в сторону от города. Что ж, город посмотрю завтра. Я. представляла себе, какое здесь должно царить оживление во время сбора урожая и жалела, что не приехала сюда раньше, чтобы увидеть его. Может, и увижу в следующем году... — подумала я и засмеялась про себя. Я и в самом деле рассчитываю быть здесь в следующем году?
Я подошла к нескольким зданиям и рядом с ними увидела дом из красного кирпича с неизменными ставнями на окнах, на этот раз зелеными. Они прибавляли очарования дому, которому, как я поняла, лет сто пятьдесят — построен лет за пятьдесят до Революции. Я не могла устоять перед соблазном подойти ближе и рассмотреть его.
Перед домом росла липа, и как только я к ней приблизилась, высокий, пронзительный голос позвал: «Хеллоу, мисс». Не «мадемуазель», как можно было ожидать, а «мисс», произнесенное врастяжку — «ми-исс», из чего я поняла, что звавший меня прекрасно знал, кто я.
— Привет, — ответила я, но не увидела никого за металлической оградой дома.
Послышался смешок, и, подняв глаза вверх, я увидела мальчишку, висевшего на дереве, как обезьяна. Он вдруг спрыгнул и оказался рядом со мной.
— Здравствуйте, мисс. Меня зовут Ив Бастид.
— Здравствуй.
— А это Марго. Марго, не будь дурочкой, слезай.
— Я не дурочка.
Девочка вынырнула из ветвей и, как по перилам, соскользнула по стволу дерева на землю. Она была немного меньше мальчика.
— Мы живем там, — сообщил он мне.
Девочка кивнула, глаза ее блестели от любопытства.
— Очень приятный дом.
— Мы все живем в нем... все мы.
— Наверное, вам там хорошо живется.
— Ив' Марго! — позвал голос из дома.
— У нас здесь мисс, бабушка.
— Тогда зовите ее в гости и помните, как нужно себя вести.
— Мисс, — сказал Ив с легким поклоном, — извольте войти и познакомиться с бабушкой.
— С удовольствием. — Я улыбнулась девочке, которая ответила мне очаровательным реверансом. «Да, это не Женевьева», — подумала я.
Мальчик побежал вперед открыть чугунную калитку и весьма важно поклонился, придерживая ее, когда я проходила. Девочка шла рядом со мной по тропинке между кустами и кричала: «Мы здесь, бабушка!»
Я вошла в большой холл, и голос из открытой двери позвал:
— Ведите английскую леди сюда, дети мои.
В кресле-качалке сидела пожилая женщина, лицо ее было темным и морщинистым, густые седые волосы высоко зачесаны, темные глаза живо блестели под тяжелыми веками; тонкие с прожилками руки в коричневых пятнышках, которые у нас называют «цветы смерти», крепко держались за подлокотники кресла.
Она улыбнулась мне радостно, будто ожидала моего прихода.
— Извините, что не встаю, мадемуазель, — сказала она. — Суставы совсем не гнутся — порой приходится потратить все утро, чтобы встать, а вторую половину дня, чтобы сесть обратно в кресло.
— Пожалуйста, не вставайте. — Я пожала протянутую ею руку. — Очень приятно, что вы пригласили меня сюда.
Дети встали по обе стороны кресла и рассматривали меня внимательно, с оттенком гордости, будто я была чем-то очень редким, что им удалось открыть.
Я улыбнулась.
— Кажется, вы знаете, кто я. Боюсь, что в этом смысле преимущество на вашей стороне.
— Ив, стул для мадемуазель.
Он бросился за стулом и, принеся его, поставил с осторожностью напротив бабушки.
— Скоро вы узнаете о нас, мадемуазель. Все знают Бастидов.
Я уселась на стул.
— А как вы узнали обо мне?
— Мадемуазель, новости распространяются здесь быстро. Мы слышали, что вы приехали, и надеялись, что вы заглянете к нам. Видите ли, мы во многих отношениях часть замка. Этот дом был построен для одного из Бастидов, мадемуазель. И с тех пор Бастиды всегда в нем живут. До постройки дома семья жила в поместье, потому что Бастиды всегда были виноградарями. Говорят, если бы не было Бастидов, не было бы вина Гейяр.
17 
