18 
— Речь идет не о вас, — мягко сказал он. — Речь идет о Рами.
Рейчел покачала головой:
— Я в это не верю. Карим прищурился:
— Меня никто не смеет называть лжецом.
— Даже когда вы лжете самому себе?
— Я понятия не имею, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду «слишком мало, слишком поздно». — Ее голос зазвучал более твердо и уверенно, в глазах снова появился неистовый блеск. — Потому что если бы вы, ваше высочество, действительно переживали за своего брата, то вы были бы рядом с ним. Вы убедили бы его в том, что злоупотреблять алкоголем, играть в азартные игры и жить так, как живут люди вроде вас, разбрасываясь деньгами и потакая своим желаниям, наплевав на приличия…
Она вскрикнула, когда Карим схватил ее за плечи и притянул к себе. Ему не помешали даже ремни безопасности.
— Вы ничего не знаете о «людях вроде меня». Точно так же вы ничего не знали о моем брате, кроме того, каким он был в постели.
— Я знаю, что вы безжалостный. Тому, как вы поступаете со мной и Итаном, нет никаких оправданий.
— Я делаю это не только ради памяти брата, но и ради нашего народа. Этого Рами никогда не понимал.
Он крепче вцепился в ее плечи, затем пробормотал что-то на незнакомом ей языке и оттолкнул ее от себя.
— Соглашайтесь на тест или готовьтесь к судебной тяжбе, — сказал он, заводя мотор. — Третьего не дано. Путь на Восточное побережье долгий. У вас будет достаточно времени, чтобы принять решение.
Они остановились у ворот. Карим показал охраннику удостоверение, и тот пропустил их внутрь. Подождав, пока они припаркуются, Рейчел обратилась к Кариму:
— Я хочу прояснить одну вещь. — Услышав предательскую дрожь в своем голосе, Рейчел прокашлялась и расправила плечи. — Вы помните тот момент в ванной, когда… когда я перестала сопротивляться?
— Смутно, — холодно ответил он. — А вы думали, что я должен его помнить до конца своих дней?
Ее щеки вспыхнули, но она зашла слишком далеко, чтобы поворачивать назад.
— Вы бы запомнили твердость моего колена, если бы не отпустили меня!
Карим кивнул. Выражение его лица вдруг стало серьезным.
— В следующий раз я буду об этом помнить.
— Поверьте мне, ваше высочество, следующего раза не будет.
В ответ он лишь пристально посмотрел на нее. Он над ней смеется. Или, может, думает, что она шутит? Рейчел не стала выяснять. Вместо этого она отстегнула ремень безопасности, выбралась из машины и вынула Итана из детского кресла. Карим достал из салона ее чемодан и сумку с подгузниками, затем взял Рейчел за локоть и повел к серебристому самолету с эмблемой в виде сокола на фюзеляже.
На верхней площадке трапа у открытой двери стояли двое мужчин и одна женщина в темно-серых костюмах.
— Мой экипаж, — сказал Карим.
Его экипаж. Его самолет. Его жизнь.
Внезапно реальность происходящего обрушилась на Рейчел с такой силой, что она споткнулась. Карим поставил чемодан и поддержал ее за талию.
— Черт побери, — пробурчал он.
Женщина быстро спустилась по ступенькам, подошла к ним и потянулась за чемоданом, но Карим покачал головой:
— Возьмите ребенка.
Рейчел отпрянула. В ответ на это женщина тепло улыбнулась:
— Со мной ему будет хорошо, мэм. Я отнесу его на кухню. Там есть детское питание, подгузники и специальная корзина для младенцев. Его высочество позаботился обо всем.
— Неужели? — спросила Рейчел.
— Да, — ответил Карим. — Отдайте ребенка Мойре.
Рейчел подчинилась, затем посмотрела на принца:
— Когда вы все это заказали?
— У меня было полно времени, чтобы сделать необходимые звонки, пока вы собирали вещи. На свете нет ни одной женщины, которая не собиралась бы целую вечность.
— Неправда. Я быстро собралась. Скажите, вы всегда уверены в том, как все сложится дальше? Тот факт, что вы чего-то хотите, вовсе не означает, что… — Карим подхватил ее на руки, и она изумленно вскрикнула: — Я могу идти сама!
— Да, и вы только что это продемонстрировали.
Подойдя к трапу, Карим начал подниматься по ступенькам. Двое мужчин, — очевидно, пилоты, — встали по стойке «смирно».
Рейчел чувствовала, как горят ее щеки. Возможно, люди принца привыкли видеть, как их босс заходит в самолет с женщиной на руках, но для нее это в новинку.
— Я займусь вещами, — сказал один из мужчин.
Принц кивнул:
— Хорошо. Я хочу, чтобы мы как можно скорее поднялись в воздух.
18 
