Последние отзывы

  77  

– Не очень оно, лук гораздо лучше. Да и не даст она его.

– Твоя правда…

– Она и спит с этой трубой в обнимку. А ружьишко-то полнейшая дрянь, ничего в таких вещах бабы не понимают.

– Ладно, давайте назад, толку всей оравой за одним козлом бродить, много чести ему.

Орава, правда, всего ничего: четыре человека. Остальные заняты рутинной возней в лагере, к ночлегу готовятся. Теперь помимо установки палаток и прочего добавилась новая работа: сбор дров. Хорошо, что чем ниже спускаются, тем с этим проще.

По пути назад Рогов раздумывал над важным вопросом: когда, в какой именно момент имеет смысл сказать «стоп»? Как далеко им следует идти? Вот сейчас окружение уже язык не повернется назвать скудным: деревья перестали быть редкой диковинкой, о кустах лучше помолчать, их временами хочется выжечь напалмом. Пищух, как называл местных грызунов Влад, стало так много, что охота на грызунов, пусть и кратковременная, может оказаться весьма успешной. Популяция, конечно, быстро уменьшится, но можно кочевать по долине, останавливаясь в местах с непуганой дичью. Изредка попадаются следы крупных копытных, сегодня вот впервые видели козла. Птицы крупные то и дело улетают с пути отряда, что-то вроде куропаток. По идее прожить на дарах природы уже можно, благо коллектив невелик, протянуть на подножном корму такому реально даже в скудной местности.

Опять же проблема с запасами. Больше их не становится, если прямо сейчас не сократить рацион, через десять дней в рюкзаках не останется ни крошки. Пока что Рогов этот вопрос не поднимал, но завтра-послезавтра придется ставить его ребром.

В общем, вопрос истощения ресурсов настойчиво подталкивает к мысли, что пора уже сделать остановку. Может, не прямо сейчас, может, еще потерпеть чуть-чуть, но и правда пора задуматься всерьез.

С другой стороны – это вовсе не то, к чему все подсознательно стремились. Жизнь здесь далеко не подарок, а непрерывный поиск продовольствия – ведь, как ни крути, местность райской не назовешь, слишком уж скудна. Их коллектив рискует превратиться в вечно кочующее человеческое стадо, постепенно и неотвратимо теряющее цивилизованный облик.

Им надо что-нибудь куда более надежное, обильное. Чтобы хотя бы еды хватало на всех с избытком и ее добыча не была серьезной проблемой. Только тогда можно значительную часть людей оставлять для занятий, без которых они неминуемо станут тем самым стадом. Ведь изорвутся вещи, принесенные с гор, и что тогда? В шкурах ходить? Так их еще выделать надо уметь, а для этого подобрать ингредиенты, вспомнить древние, давно забытые технологии, на что в таких краях не будет ни сил, ни времени, ни ресурсов.

Или все же остановиться здесь ненадолго, позволить чуть отдохнуть народу, поохотиться, экономя остатки припасов, а затем продолжить путь? Хотя что это за отдых, если с утра до вечера придется гоняться за проворными пищухами?

Вот такими мыслями была переполнена голова.

Лагерь разбили на берегу, в месте, где сливались две реки: та, по которой спускались от ледника, и вторая, вырвавшаяся из узкой долины слева, со стороны, откуда не так давно пришел Миша. Была она шириной поменьше, но ручьем уже не назовешь. Ниже воды становилось уже много, так что с переходом туда-сюда по камешкам могут возникнуть проблемы: не везде, местами, но не замочить ног даже на удобных участках уже не получится.

На каменной косе, протянувшейся от места слияния речушек, торчал Влад, занимаясь своим любимым делом: забрасывал в воду свою очередную искусственную муху, на этот раз непременно принципиально новой конструкции. Рогов, вспомнив, откуда поступает материал для рыболовных поделок, заподозрил, что через пару недель Света рискует остаться лысой, а Кэт придется спать, открыв один глаз, иначе остригут, не спрашивая разрешения.

– Ну как клев? – издевательски поинтересовался Грач.

Влад не ответил. Взмахом кривого удилища отправил муху в очередной полет, потянул затем на себя, выбирая слабину используемой вместо лески синтетической нити. Подергивая удилищем, он заставлял наживку двигаться, имитируя поведение насекомого, угодившего в стремительную воду горной реки.

А затем из-за камня рванулась вытянутая тень, на воде вспенился бурун, Влад дернул удилищем, потянул, на камнях бешено забилась удлиненная рыба, затянутая мелкой чешуей – темной на спине, серебристой на брюшке.

  77