Особенно,... 
68 
– Значит, ты дочь американского посла, – сказал он, наливая Ариане еще стакан воды. – Признаюсь честно, это просто отличная новость! Я уверен – ваше правительство сделает все, чтобы получить тебя назад в целости и сохранности. Мне нужен твой совет, Ариана Грегори: скажи, сколько денег мне потребовать за тебя у Соединенных Штатов? Сколько, по-твоему, ты сто́ишь?
– Я этого не знаю, – ответила она совершенно искренне. – Ты можешь потребовать столько, сколько тебе захочется, но правительство не заплатит за меня ни цента. Я нужна только моему отцу и никому больше, – добавила Ариана, отставляя в сторону пустой стакан. До сих пор Хорхе был единственным, кто давал ей воду и еду. Остальные бандиты только и делали, что закрывали ее в ненавистном ящике.
– А сколько может заплатить твой отец?
– Не знаю. Мне трудно сказать.
– Твой отец, мне кажется, очень тебя любит, – попробовал схитрить Хорхе. – Как ты думаешь, насколько сильно?.. Он, наверное, занимался бизнесом, до того как стать послом?
Ариана кивнула.
– И сколько человек умерло по его вине? – Он прищурился.
– Нисколько, – твердо ответила она. – Мой отец – человек честный и справедливый.
– Мой брат занимает высокий пост в правительстве Аргентины и тоже называет себя честным человеком, – усмехнулся Хорхе. – Но он богат, а богатые честными не бывают. И все же я знаю, что настанет день, и он выступит на нашей стороне – на стороне справедливости. Мой брат уже начал нам помогать. Когда-нибудь мы вместе свергнем нынешнее насквозь прогнившее правительство и создадим новое, которое будет управлять страной честно и на благо большинства. К власти придут достойные люди, которые будут отстаивать интересы угнетенных и эксплуатируемых, которые накормят голодных и оденут нагих, и тогда наша Аргентина станет новым раем на земле!
Судя по всему, Хорхе совершенно искренне верил в то, что говорил. Провозглашенная им, пусть и кратко, политическая программа выглядела вполне привлекательно, но Ариана отнеслась бы к ней с куда бо́льшим сочувствием, если бы не была его пленницей.
Между тем Хорхе снова вернулся к тому, с чего начал:
– И все-таки, Ариана, скажи мне, сколько, по-твоему, даст за тебя твой отец? Десять миллионов? Или все двадцать?.. А может – только пять?..
– Я не знаю, – повторила она. Больше всего Ариане хотелось, чтобы он перестал задавать ей свои заковыристые вопросы, а сумму назначил сам. И тогда она через несколько дней была бы дома.
– Твою фотографию напечатали во всех газетах и показывают по всем столичным телеканалам. Думаю, ты стоишь достаточно много, – заключил Хорхе и приказал одному из своих людей принести ей еды. Ожидая, пока в палатку доставят рис, мясо и фрукты, которыми исчерпывалось скудное лагерное меню, Ариана подумала вдруг, что в своей полувоенной одежде она очень похожа на остальных обитателей лагеря, и если власти вдруг отыщут убежище Хорхе, в перестрелке ее могут убить, приняв за бандита. А это, в свою очередь, означало, что в каком-то смысле она действительно стала одной из них. Конечно, еще не совсем, не полностью, но… На мгновение Ариана почувствовала себя человеком, который застрял меж двумя мирами и не знает, к какому из них он принадлежит в большей степени. В одном мире, который, кажется, она уже начинала забывать, ее ждал отец, готовый заплатить любые деньги – отдать все свое состояние, если потребуется, лишь бы дочь снова вернулась домой, зато в другом был Хорхе, который понемногу превращался из тюремщика в спасителя, поскольку это из его рук она получала воду и еду, и это он освобождал ее из темного и душного ящика, который раз от разу сводил Ариану с ума. Нет, она помнила, что это Хорхе ее похитил, а сейчас назначает цену за ее голову, но… но граница меж двумя мирами с каждым днем становилась все более нечеткой и зыбкой, и понять, где ее настоящее место, было невероятно трудно.
* * *
На следующий день в посольство к Роберту Грегори явились двое членов аргентинского правительства. Один из них – обходительный, спокойный и довольно молодой – заверил безутешного отца, что власти Аргентины делают все, чтобы спасти его дочь. Его спутник был постарше. Лощеный, самоуверенный, одетый в дорогой костюм, он показался Роберту типичным чиновником, а коррупцией от него разило сильнее, чем дорогим французским парфюмом. Прожженный политикан, он говорил исключительно от своего лица, пытаясь убедить американского посла, будто именно он делает все, что только в человеческих силах, чтобы организовать поиски Арианы наилучшим образом.
68 
