17 
— Меня ничего не беспокоит, — твердо заявила Эдит, опять надев на себя маску сдержанности.
«Я напугала ее», — рассердившись на себя, заключила Хельга.
И в то же время она чувствовала, что в своем нынешнем состоянии не смогла бы выслушивать жалобы на несчастную судьбу.
Вдруг Эдит нарушила затянувшееся молчание:
— Хельга, почему тебе не нравится Фрэнк Суинтон?
Хельга, не ожидавшая подобного вопроса, едва не рассмеялась.
«Надо же, мне не нравится Фрэнк! — подумала она про себя. — Если бы Эдит только знала!»
— Но он нравится мне, — возразила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее: ведь любое упоминание о Фрэнке вызывало в ее душе бурю эмоций. — С чего ты это взяла, Эдит?
— Ты его отталкиваешь, — ответила та. — Ты видишь, что ему хочется приходить к нам, что он ждет приглашения, а ты всеми способами даешь ему понять, что его присутствие нежелательно.
— Мне очень жаль, — проговорила Хельга. — У меня и в мыслях не было ничего подобного.
— Ведь он друг Седрика, — с горячностью напомнила Эдит. — Единственный, насколько мне известно, кто действительно любил его. Я хочу, чтобы папа пригласил его за город на следующей неделе. Мы устраиваем пикник, и если ты посоветуешь папе пригласить Фрэнка, он послушается тебя.
— Ты думаешь, что Фрэнк… что господин Суинтон приедет? — поинтересовалась Хельга.
Она с трудом сдерживала свою радость. Неделя с Фрэнком! Ну почему ей раньше не пришла в голову такая великолепная идея? В это время года в загородном поместье сэра Альфреда в Нью-Маркете устраивались не только приемы в честь скачек, но и ежегодные пикники, на которые приглашались соседи и арендаторы.
Хельга уже распорядилась насчет подготовки пикника, но и сейчас было непоздно известить прислугу о том, что приглашенных окажется на одного больше. Так почему же эта идея не пришла ей в голову?
— Уверена, он с радостью приедет, — ответила Эдит. — Как бы то ни было, я хочу, чтобы папа пригласил его.
По голосу воспитанницы Хельга догадалась, что та не отступится от своего. Ее возражения лишь утвердят Эдит в стремлении добиться желаемого.
— Завтра же приглашу его, даю слово, — пообещала Хельга. — Это отличная идея, не понимаю, почему я сама не сообразила.
Эдит встала.
— Спокойной ночи, Хельга, — ласково проговорила она и бесшумно выскользнула в коридор.
Когда радость от мысли, что Фрэнк приедет в Нью-Маркет улеглась, Хельга задумалась о визите Эдит. Девушка утверждала, что ее мучает бессонница и ей хочется поболтать. Однако она пробыла всего десять минут.
Вывод напрашивался сам собой и заставил Хельгу поежиться: Фрэнк вызывает у Эдит интерес не только потому, что он был другом Седрика.
Глава 4
Вильям разобрал одежду Фрэнка, затем положил рожок для обуви рядом с отполированными до блеска, но сильно поношенными коричневыми ботинками и приготовил галстук, носовой платок и свежий воротничок для рубашки.
Вильям был высоким привлекательным парнем двадцати двух лет, пять из которых он прослужил в доме сэра Альфреда.
Фрэнк неторопливо пил чай и наблюдал за молодым человеком, который двигался по комнате с удивительной для такой крупной, атлетически сложенной фигуры легкостью.
— Вильям, — позвал он, — я должен тебе кое-что сказать.
— Да, сэр, — повернулся к нему Вильям, изобразив на лице живейший интерес.
— Мне нужен твой совет, — медленно, словно подбирая слова, продолжал Фрэнк. — Это может показаться странным, что я обращаюсь к тебе, но у меня такое чувство, что мы станем друзьями.
— Конечно, сэр, — откликнулся Вильям. — Всегда к вашим услугам.
— Итак, дело обстоит следующим образом, — сказал Фрэнк, откидываясь на подушки. — Я здесь впервые, но мне немало рассказывали о приемах, устраиваемых сэром Альфредом, и о некоторых его друзьях. Они все очень богаты, Вильям, и, как все богачи, любят играть в азартные игры.
— Это верно, — подтвердил Вильям. — На подобных приемах обычно играют по-крупному. Ставки очень высоки.
— Вот и я об этом слышал, — признался Фрэнк. — Поэтому-то мне и нужна твоя помощь.
— Моя, сэр? — удивился Вильям.
— Полагаю, тебе известно, какова подготовленность лошадей к скачкам. Мне же — нет. Вчера вечером я играл в бридж. Я играл очень осторожно, но все же остался в проигрыше. Скажу тебе со всей откровенностью, Вильям, я не могу позволить себе проигрывать. Завтра утром, как я понял, состоятся скачки, и гости будут делать ставки на новых лошадей сэра Альфреда. Так вот, мне нужна кое-какая информация. Если я выиграю, ты в обиде не останешься. Но повторяю: я не могу позволить себе проиграть.
17 
