— А теперь ложитесь, — мягко сказал он.
Мэллори откинулась на спину и закрыла глаза. Адам лег рядом, так что голова Мэллори касалась его плеча.
— Спите, Мэллори, — прошептал Адам, и она погрузилась в сладкий сон.
Лежа на спине рядом с ней, Адам чувствовал, как пульсирует кровь у него в висках. Он испытывал наслаждение оттого, что Мэллори находилась сейчас так близко. По сути, она была в его власти. Страсть обострила все его чувства. Каждая клеточка его тела томилась от жгучего желания любви. Однако радость от того, что Мэллори полностью доверяла ему, заглушала влечение страсти.
Закрыв глаза, Адам глубоко вдохнул исходивший от Мэллори аромат жасмина. С каким наслаждением он вынул бы сейчас оставшиеся шпильки, распустил пушистые темные шелковистые волосы и зарылся в них лицом! Адаму давно уже хотелось посмотреть, как она выглядит с распущенными волосами. Доходят ли они до пояса, или их волна спускается ниже?
Воображение Адама рисовало соблазнительные картины. Он представил, как Мэллори привстает, ее волосы падают ему на лицо, а потом она наклоняется и целует его. Они сливаются в страстной ласке, и окружающий мир перестает существовать для них…
Желание близости становилось нестерпимым. Неприятные ощущения тяжести в паху вернули Адама к действительности. Подавив стон, он попытался обуздать свою фантазию и отвлечься от дерзких мыслей.
Взяв себя в руки, Адам повернул голову и стал рассматривать лицо мирно спящей Мэллори. Ее беззащитный вид вызвал у него нежную улыбку. Не удержавшись, он коснулся губами щеки и лба своей спутницы. У нее была гладкая как атлас кожа.
Вздохнув во сне, Мэллори прижалась к нему крепче.
Едва не застонав, Адам снова лег навзничь и уставился в голубое бездонное небо.
Глава 5
Мэллори медленно просыпалась. Ей не хотелось выходить из восхитительного состояния, в котором было тепло и уютно, и она долго дрейфовала в безбрежном море дремоты между сном и явью. Мэллори чувствовала, что ее голова лежит на какой-то теплой удобной подушке. Что это было? И когда она в последний раз так мирно безмятежно спала?
«Так хорошо я не спала уже несколько месяцев… или даже лет…» — сонно подумала Мэллори, и в ее душе проснулось беспокойство.
Она вдруг заметила, что подушка у нее под головой какая-то слишком… жесткая. Она набита явно не гусиным пером. Кроме того, из глубины полушки доносился ритмичный стук. Обычно так бьется сердце.
«Но у подушек нет сердца», — мелькнуло в голове Мэллори.
Она знала, что от подушек — во всяком случае, от ее подушек — не пахнет мужчиной. Мэллори глубже вдохнула смешанный запах пота, кожаной сбруи и мыла. Он был ей знаком.
«Адам!» — наконец догадалась она и тут же открыла глаза.
Мэллори встретила взгляд его карих глаз, и в памяти вспыли события этого утра: прогулка верхом, завтрак на свежем воздухе, внезапный приступ слабости…
— Я, кажется, уснула, — промолвила она.
Адам усмехнулся.
— Да, вы немного поспали.
— Немного? А точнее можете сказать?
Адам приподнялся, опершись на локоть.
— Чтобы сказать точнее, нужно взглянуть на часы. Но по-моему, вы проспали часа два.
На лице Мэллори отразилось изумление.
— Два часа?! — ахнула она. — О, как вы могли допустить такое? Почему вы не разбудили меня раньше?
— Почему не разбудил? Я видел, что вы устали, выбились из сил. Вы спали как убитая.
— И тем не менее вам следовало разбудить меня! — настаивала на своем Мэллори. — Сейчас, должно быть, уже около одиннадцати часов.
Адам сел и достал из кармана жилета золотые часы.
— Вы недалеки от истины. Сейчас одиннадцать часов двадцать четыре минуты.
Щелкнув крышкой, он закрыл часы и снова спрятал их в карман.
— Нам нужно возвращаться, — сказала Мэллори и попыталась встать, однако ее ноги запутались в длинной широкой юбке со шлейфом. — Я никого, кроме Пенни не предупредила о своем отъезде. Нас, должно быть, уже хватились.
Адам помог Мэллори встать на ноги. Она безропотно приняла его помощь.
— Нам нужно ехать, — сказала Мэллори, разглаживая складки на платье.
— Но сначала вы должны надеть шляпку, — промолвил Адам, поднимая с земли этот предмет женского туалета. — И еще хотел бы заметить, что вам не о чем беспокоиться. Я поставил Клер в известность о том, что мы сегодня утром поедем на прогулку вместе.