Особенно,... 
48 
Бланш не слишком любила быть в толпе. Когда ей было восемь лет, она упала в обморок на весеннем майском празднике, а через год такой же обморок случился с ней в цирке. С тех пор она держалась как можно дальше от хрипло кричащих толп. Но это было давно.
Сейчас ее неуверенность выглядит глупо. К тому же ей очень любопытно посмотреть, что там происходит, и увидеть, какую роль играет в этом действе сэр Рекс.
Но внутри закричал какой‑то человек — громко и сердито.
Бланш похолодела от страха. Ей вдруг очень захотелось повернуться и убежать отсюда. На секунду она вспомнила, как очнулась тогда на майском празднике в объятиях отца, а вокруг нее стояли десять или двенадцать человек — фермеры и их жены, и внутри ее был страх, разрывавший ее, словно когти зверя. Этот же мучительный страх она почувствовала, очнувшись после обморока в цирке. И эти же самые когти она чувствовала сейчас в своем животе.
Бланш попыталась прогнать страх. У нее нет причин для тревоги и тем более для паники. Это всего лишь собрание, напомнила она себе. И ей не нужно избегать толпы. Толпа в зале на балу или в музее никогда ее не пугала. Что с ней не в порядке?
Внезапно она поняла, что в ее уме живут расплывчатые темные тени, что она носит их в себе уже много лет, но не обращает на них внимания. Так владельцы замка не желают замечать живущее в замке привидение. Но теперь эти образы проснулись и требовали от нее внимания. И Бланш знала, что это страшные и жестокие образы. Боль пронзила ее голову.
Что с ней происходит? Ее снова охватила паника. Откуда у нее это ужасное ощущение, что, если она очень сильно постарается, эти туманные образы в конце концов станут четкими — через столько лет? Ей неинтересно вспоминать этот давний бунт.
Потом она услышала голос сэра Рекса, спокойный и ровный.
Она почувствовала себя так, как будто сэр Рекс протянул руку, поддержал ее и не дал упасть. Бланш снова почувствовала твердую землю под ногами. Она опять могла дышать. Когти впивались в нее уже не так сильно. Сэр Рекс — такой человек, которому кто угодно может доверить себя. Она сделала глубокий вдох, поднялась по ступеням крыльца, вошла внутрь и встала в конце нефа. Как глупо было думать, что воспоминания о том, что было двадцать лет назад, вернутся к ней!
Бланш быстро огляделась вокруг. В церкви было человек пятьдесят или даже больше. Внутри совершенно не оставалось свободного места: все скамьи были заняты, и в проходах между ними тоже стояли люди. Сэр Рекс вместе с еще четырьмя джентльменами стоял перед алтарем. В тот момент, когда Бланш заметила его, он тоже ее увидел.
Их взгляды встретились, и его удивление сменилось улыбкой.
Бланш улыбнулась ему в ответ. Теперь ей стало легче, но по‑прежнему было трудно дышать.
Десять или двенадцать человек заговорили одновременно, и девушке снова стало страшно. Тревога охватила ее, подавляя присущую ей способность рассуждать хладнокровно и благоразумно. Бланш бросала быстрые взгляды на возбужденную толпу вокруг себя. Она внезапно почувствовала, что ей не надо было входить внутрь.
Те сваленные когда‑то в кучу в дальнем углу сознания старые мрачные тени теперь снова были готовы возникнуть перед ее глазами.
Что с ней происходит?
Бланш не могла дышать. Ей не хватало воздуха. И все вокруг так громко кричали!
Она почувствовала, что может потерять сознание. Надо уйти из этой толпы! Ничего не видя, она вытянула перед собой руку. Ее ладонь коснулась чьего‑то плеча, и Бланш резко отшатнулась в сторону. Она пыталась разглядеть по другую сторону толпы сэра Рекса и не поддаваться жестокому паническому страху.
— У нас был обвал в стволе! Он вам не скажет, значит, скажу я! Обвал в стволе шахты, и еще какой! Только по Божьей воле там уже никого не было! — крикнул кто‑то.
Еще около десятка гневных голосов закричали, подтверждая его слова.
Бланш показалось, что земля закачалась у нее под ногами. Девушка поняла, что должна уйти отсюда, пока не потеряла сознание и не упала.
Но когда она повернулась к двери, чьи‑то пальцы сжали ее ладонь. Перед ней были два очень светлых, почти белых глаза, и она увидела в них ненависть.
Бланш закричала, потому что этот человек зло усмехался и хотел схватить ее. И повсюду была кровь.
— Бланш!
Она стала вырываться. Вокруг возник хаос. Столько тел, столько людей! Она толкалась, пролезала между ними, поворачивалась, но кто‑то схватил ее сзади. Это было уже слишком.
48 
