Особенно,... 
100 
Руки Финна уже стягивали в стороны остатки блузы, страстно и требовательно ласкали обнаженную кожу.
Финну часто нравилось, чтобы они шли к любви медленно, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым поцелуем в течение длинного ленивого дня – до самого завершения.
Но сейчас он хотел только скачки, стремительной, как расплавленный металл, только бездумного, торопливого, немедленного секса. Он хотел овладеть ею, обжечь ее, ощутить под собой судорожное биение ее тела, чтобы потом самому утонуть в этой пучине.
Финн срывал с Дины шорты, пока она дергала и стягивала его одежду. Он чувствовал на своей коже ее горячее дыхание; ее губы жадно искали его рот; она тихонько постанывала от непереносимого возбуждения.
Он отодвинулся, схватил ее за ягодицы и приподнял так, что от напряжения задрожали руки. Потом Финн вошел в нее. Их двойной радостный крик эхом разнесся в знойном воздухе комнаты.
С запрокинутой назад головой и блестящим от пота длинным гибким телом Дина приняла его глубже, глубже, распаляя Финна так же безжалостно и неутомимо, как он распалял ее.
Ее тело содрогнулось и выгнулось от последнего, самого пронзительного удара, уносящего сознание за край. Как расплавленный солнцем воск, она соскользнула вниз, к Финну, и расслабленно легла рядом с ним.
Его мысли постепенно прояснялись. Все вокруг затихало, как ветер после бури, пока не осталось никаких звуков, кроме ее тихого дыхания. Темная дымка у него перед глазами постепенно рассеялась, и Финн зажмурился от яркого солнечного света.
– Кажется, я сумел защитить свою честь, – пробормотал он. Дина сдавленно засмеялась.
– Не знала… О господи, я не могу дышать! – Она попробовала еще раз. – Не знала, что уколы твоего «эго» так щедро… м-м… вознаграждаются.
– Ты расслабилась?
Она вздохнула.
– Да, очень.
– Счастлива?
– Совершенно.
– Тогда, наверное, сейчас подходящий момент попросить тебя кое о чем подумать.
– М-м… Не думаю, что я сейчас вообще могу думать.
– Тогда просто запомни, а подумаешь потом. – Его рука нежно гладила ее спину. – У тебя будет тема для размышлений.
– О чем же я должна буду размышлять?
– Выходи за меня замуж.
Дина резко отпрянула.
– Выйти за тебя замуж?
– Твой потрясенный вид – это еще одна попытка уколоть мое «эго»?
– Нет. – Пораженная, Дина прижала руку к груди. – Боже, Финн, ты знаешь, когда подать левый мяч!
– О бейсболе мы поговорим позднее, к тому же «Кабз» все еще внизу таблицы. – «Чертовы нервы», – подумал Финн, чувствуя, как похолодело у него в желудке. Ему казались нелепыми эти мурашки паники вдоль позвоночника, но все, что он мог себе представить, – это ее отказ. Ее категорическое «нет».
Впервые в жизни Финн не был уверен, что сможет добиться того, чего хочет.
Он приподнялся и сел. Они смотрели друг на друга, оба обнаженные, оба уставшие и пресытившиеся сексом. «По задумке, – напомнил себе Финн, – все должно было выглядеть легко и естественно».
– Почему тебя это удивляет, Дина? Мы уже больше года любовники.
– Да, но… Мы даже еще не решили жить вместе…
– Об этом я уже давно говорю. По моей стратегии, вначале тебе надо переехать ко мне; потом нам будет легче говорить о свадьбе.
– По твоей стратегии?
Финн не имел ничего против иронии, прозвучавшей в ее голосе. Это полностью соответствовало его собственной интонации.
– Канзас, единственный способ с тобой справиться – это все просчитывать, как в шахматной партии. Приходится думать на полдюжины ходов вперед.
– Я не в восторге от такого сравнения.
– Зато оно точное. – Он легонько ущипнул ее за подбородок. – Ты тратишь столько времени на то, чтобы все обдумать и взвесить, стараешься ни в чем не ошибиться. Приходится тебя подталкивать. Но я хочу дать тебе время подумать.
– Как великодушно, – процедила Дина сквозь сжатые зубы.
– На самом деле, – продолжал Финн, – я даю время нам обоим. Не могу сказать, что я сам уже полностью на это решился.
Дина заморгала.
– Что-что?
«Это было гениально, – понял Финн. – Абсолютно гениально». Уколы «эго» одинаково действовали в обоих направлениях.
– У нас с тобой противоположные представления об институте брака. Ты из большой счастливой семьи, где всегда соблюдались традиции и где «пока нас не разлучит смерть» что-то действительно значит. Для меня свадьба всегда значила «пока нас не разлучит развод».
Вне себя от ярости, Дина схватила блузу, выругалась, отшвырнула ее в сторону.
100 
