Последние отзывы

  50  

Может это происходит на самом деле? Может Констанс Пэйл распахнет небеса для нее?

Она мечтала о том, чтобы уметь читать, сколько себя помнила, чувствуя, что есть мир, ждущий, когда она его откроет, но для этого нужен лишь подходящий ключ. С самого детства у нее был активный беспокойный ум, готовый поглотить каждую крупинку информации, встречавшуюся на ее пути. Она жаждала большего, но не могла удовлетворить грызущий голод, ведь некому было учить ее. Дейзи читать не умела. Как и многие актрисы в то время, она заучивала свои роли при помощи чтеца, человека, чья профессия — декламировать актерам их роли, пока они не запомнят.

Ноэль помнила сырой летний вечер вскоре после того, как ей исполнилось одиннадцать. Она ходила возле доков, пытаясь продать несколько грецких орехов и подсматривая за старым седым моряком, сидящем на груде канатов с лежащей на коленях потрепанной книгой. Любопытство заставило подойти ближе, она увидела, как у него беззвучно шевелятся губы, как внимательно он вглядывается в страницы. Наконец, когда он поднял голову и заметил ее возле себя, он предложил показать ей книгу.

Она до сих пор помнила грязный палец с деформированный суставом показывающий ей буквы; волнение пронзило ее, когда он предложил научить ее большему.

Она также помнила свое отвращение, когда его скрюченная рука, скользнула под ее юбку и двинулась вверх по внутренней стороне голени. Он отодвинулся достаточно быстро, как только кончик ее ножа прижался к его горлу. После этого она никогда его не видела и перестала искать учителя. Ничего не дается бесплатно, а у нее не было денег, чтобы заплатить.

Теперь все, изменилось. Женщина, которую она считала своим врагом, кажется, собирается стать ее наставником. Неохотно девушка признала растущее уважение к Констанс. Но гордость не позволит Ноэль принять такой подарок, не давая ничего взамен. Поскольку у нее нет денег, плата может быть только символической, и она точно знала, что должно стать этим символом. По крайней мере, она должна быть более любезна по отношению к Констанс. Больше никакой открытой грубости и проказ за столом. На короткое время, которое проведет в этом доме, она постарается забыть подслушанный разговор. Она обуздает свою дерзость.

Вскоре она уедет… Сможет ли она научиться читать так быстро? Должна. Такого шанса у нее больше не будет.

Умение читать все изменит для нее. Она больше никогда не вернется к своей жизни на улице. Больше никакого страха, что поймают и посадят в тюрьму. Больше никакой краски для волос и румян. Может она сможет найти работу в магазине. Невозможное станет возможным.

Но почему она убеждена, что ей недолго тут осталось? Если бы она только знала день, когда ее месячные должны начаться, но они были такими нерегулярными — иногда проходило три недели, иногда два месяца — что она давно перестала следить за временем.

Младенец. Она задрожала от порыва сырого воздуха, проникшего под хлопковую ночную рубашку. Неужели судьба может быть такой жестокой?

Ее непокорный ум отверг такую возможность. Втянув голову в комнату, она закрыла окно и прошла по ковру к кровати.

Под ароматными простынями ее мучили видения детей с голодными глазами и пустыми животами. Теперь некому было позаботиться о маленькой группе оборвышей, которых она прикармливала на свои жалкие гроши, экономя каждый пенни.

Положив голову на мягкую подушку, она вздохнула, сомневаясь, что сможет когда-нибудь копить деньги, даже если устроится на работу в магазин. Взглянув на голодное лицо, она всегда распахнет кошелек. Да и зачем нужны новые платья и симпатичные капоры, когда деньги можно потратить на нечто большее — чашку горячего супа из угря и ломоть хлеба.

Снаружи ухала сова, но молодая девушка в изящной голубой спальне уже не слышала. Она, наконец, уснула неспокойным сном, полным кошмаров.

Она лежала перед камином, жар огня опалял ее обнаженную кожу. Руки были скованы над головой, ноги были вытянуты и связаны. Саймон и Констанс в вечерних нарядах потягивали херес из хрустальных бульонных чашек и наблюдали за ней, а голодные дети ютились по углам комнаты. Иногда Констанс подходила к ней, пихала ее тело носком элегантной туфли и печально качала головой.

— Бедное существо. Что за жалость, еще не все. Но скоро она будет готова.

После все пропали, и с ней остался Куин, укутанный в черный плащ.

— Ты должна была признаться, что не умеешь читать. Сейчас я накажу тебя за твою глупость.

  50