Особенно,... 
196 
Дуг уже переоделся в шлафрок, удобно устроился в своем кабинете и читал книгу, когда кто-то так громко постучал в двери господского дома, что звук этот был слышен даже в подсобных помещениях.
Слуга, открывший дверь, о чем-то взволнованно дискутировал с несколькими мужчинами. Дуг узнал голос своего надсмотрщика. Недовольно вздохнув, он встал, чтобы посмотреть, в чем там дело, но слуга уже впустил поздних гостей. Когда Дуг вышел к ним навстречу в просторную приемную, он увидел МакКлауда, Квадво и Маалика. Все были в состоянии чрезвычайного волнения. Полевой раб сразу же, как только увидел Дуга, упал перед ним на пол.
— Хорошая девочка, она очень хорошая девочка! Не убивать, она не хотела, нет...
Мужчина плакал и пытался обнять ноги Дуга. Квадво ему помешал.
— Прекрати, Маалик, этого здесь не делают!
Мак-Клауд смущенно смотрел на мужчину, находившегося в состоянии крайнего отчаяния.
— Она хорошая, не надо ее вешать! Она...
— Мне может кто-нибудь объяснить, что здесь происходит? — спросил Дуг. — Встань, Маалик, и говори правильно. Или пусть кто-то другой расскажет. Мистер Мак...
— Я и сам пока что не все понял, мистер Фортнэм, — признался надсмотрщик. — Я только слышал от других рабов, что Алима снова здесь. Я подумал, что леди просто пораньше отпустила ее с работы. Но затем прибежал Маалик, и вот, он делал то же самое, что сейчас пытается сделать у вас. Он был вне себя от отчаяния. Я позвал Квадво. Тот поговорил с ним. А я пошел в его хижину, чтобы найти девушку, но она тоже ведет себя как-то ненормально. Когда я зашел к ним, она забилась в угол и только причитала и плакала. Говорила, что она этого не хотела и что теперь ее точно повесят. Мать кричала и билась в истерике. Единственное, чего я от них добился, так это то, что они сказали, что Алима убежала.
Дуг пожал плечами.
— Ну и что? Это точно какое-то недоразумение. Завтра мы все выясним. Но я могу понять девушку, наверное, она что-то сделала не так, а дама тут же пригрозила выпороть ее плетью. Холлистеры в этом деле весьма скоры на руку. Теперь она еще и убежала. Но пусть не боится. С правовой точки зрения она является моей собственностью. Власти ей ничего не сделают, даже если леди заявит на нее. Тем более повесить... — Он усмехнулся.
Мак-Клауд покачал головой.
— Я сожалею, мистер Фортнэм, но дело на самом деле обстоит намного серьезней. Судя по тому, что Квадво сейчас рассказал мне, вполне возможно, что девушке действительно угрожает виселица. В любом случае до завтра это дело откладывать нельзя, хотя мне жаль беспокоить вас.
Ян Мак-Клауд бывал иногда чересчур многословным, но его решения чаще всего оказывались единственно правильными.
Дуг вооружился терпением.
— Тогда рассказывай, Квадво, — сказал он. — Или нет. Идемте в мой кабинет и там все сядем. Я вам даже рому дам, а Маалику — самый большой бокал, и мне все равно, что скажет по этому поводу его бог. Это — лекарство, человек должен успокоиться.
Квадво, явно пораженный видом тяжелой мебели, так же, как и многочисленными бутылками на шкафу, сел на ковер, лежавший на полу в господском кабинете. Он с достоинством принял бокал рома и сунул еще один бокал в руку все еще причитающему Маалику.
— Значит, если я все понял правильно, то это случилось с девушкой сегодня после обеда, — начал старик свой доклад. — Алима... Как это называется, когда платье делают гладким такой железной штукой...
— Гладят утюгом, — сказал Мак-Клауд.
Квадво кивнул.
— Девушка гладила одежду...
Алима выполняла свою работу в комнате для переодевания своей госпожи, как и всегда. Однако эта комната была намного меньше, чем в Кингстоне. Дом Холлистеров на плантации был скромнее, чем обычные господские дома, в том числе и в поместье Каскарилла Гардене или на плантации Кинсли. Здесь почти не было комнат для гостей и не было зала для балов, и лорд и леди должны были делить между собой комнату для переодевания. Однако это не играло особой роли, поскольку леди Холлистер любила поспать подольше. Когда Алима утром заходила к ней, чтобы принести ей чай, причесать, накрасить и помочь одеться, лорд уже давно находился на своей перегонной установке, занимаясь знаменитым ромом Холлистера.
Но Алима не подумала ничего плохого, когда Холлистер неожиданно вернулся. Она лишь робко опустила глаза, как делала всегда, встречаясь с баккра, и пробормотала вежливое приветствие. Однако она сразу же заметила — что-то тут не то, когда лорд не прошел дальше в свою спальню, а остановился и уставился на нее долгим взглядом. При этом в комнате для переодевания, когда там гладили белье и одежду, находиться было не очень приятно. Алима разогрела утюг, который наполнялся раскаленными углями, да еще целое ведро углей принесла из кухни. Они тлели в ведерке возле окна, распространяя, как и сам утюг, невыносимый жар в этот и без того жаркий день. Несмотря на то, что Алима привыкла к теплу, у нее на лбу выступил пот.
196 
