82 
— Да так, небольшая неприятность, — сказал он с глуповатой улыбкой.
— Какая?
— У одного из каскадеров на съемках были лобковые вши. Как раз у того, который дублировал меня. Костюмерша перепутала наши брюки, а поскольку я не надел нижнее белье…
— О, господи!
— Извини, детка! Я только вчера узнал, что заразился. Надеюсь, я не… не передал их тебе. У меня есть мазь, только она что-то плохо помогает.
— Не может быть, Билли!
— Да, черт побери, мне и самому не верится, но… Знаешь, я готов убить этого сукина сына! Задавить своими руками!
— Так вот почему ты был такой странный!
Ура, подумал Билли. Вот она сама все себе объяснила, и теперь ему не надо оправдываться.
— Да. Я думаю, что да… Наверное.
— Ты должен был сказать мне раньше!
— Но мне было неудобно…
— Ерунда! Конечно, это неприятно, но ничего страшного в этом нет. Такое случается.
— А я-то весь извелся…
— Ох, Билли, иногда ты ведешь себя просто как младенец! — покачала головой Винес.
Сказано это было таким тоном, что если бы у него была эрекция, сейчас она наверняка бы пропала.
30
Поговорив с Франческой и уверив ее, что все идет по плану и что в самое ближайшее время семейке Сантанджело будет нанесен решительный удар, Энтони вернулся в дом. В Майами ему больше нечего было делать. Правда, здесь были его дети и Эммануэль, однако центр его незаконных операций находился в Мехико-Сити, и для дела будет лучше, если он отправится туда.
Вызвав Гриля, он велел ему распорядиться насчет самолета.
— Мы летим в Мехико-Сити, — сказал Энтони.
Гриль только кивнул в ответ. Он был человеком немногословным, привыкшим по первому требованию босса срываться с места и лететь хоть на другой конец страны, хоть на другой континент.
На мгновение Энтони снова вспомнил об Эммануэль. Он обещал сводить ее вечером в роскошный ресторан, но, поразмыслив, решил, что не будет даже предупреждать любовницу о перемене планов. Одна мысль о том, как она будет наряжаться, а потом сидеть и ждать его звонка, наполняла его ощущением собственного могущества и власти. Кроме того, женщинам бывает полезно напомнить, кто в действительности является хозяином положения. Любой мужчина, который не делает этого, просто глуп.
И все же настроение у него было не самым радужным. Дело было даже не в инциденте с Тасмин — в конце концов, эта черномазая сама напросилась. Куда больше расстроила Энтони реакция Рени. Интересно, кем она себя вообразила, если решилась в открытую осуждать его поступки? Он убил Тасмин случайно, и совершенно искренне считал, что туда ей и дорога. Если бы она была мужчиной, то, приканчивая ее, он, возможно, испытал бы приятное волнение и прилив адреналина, а так… Одной шлюхой больше, одной меньше…
По дороге в аэропорт Майами Энтони все же не утерпел и позвонил Рени.
— Как дела? — спросил он вместо приветствия. — Ты обо всем позаботилась?
— А ты как думаешь? — сухо ответила Рени.
«Выдра! Лесбиянка драная!» — мысленно выругался Энтони. Ну ничего, пусть она только доведет до конца дело, которое они задумали, а там уж он вправит ей мозги. Пора показать ей, кто из них босс!
Дай женщине власть, и она тут же обернется и ужалит.
* * *
Ирме порой начинало казаться, что она живет в тюрьме — в комфортабельной, даже роскошной, но все же тюрьме. Большой дом, парк, вышколенные слуги — все это только усугубляло ее одиночество и делало затворницей.
Кроме того, у ворот стояли охранники, которые были преданы ее мужу.
Энтони, правда, утверждал, что нанял этих людей, чтобы защищать дом от грабителей и воров, но Ирма знала правду. Ее муж был крупным наркодельцом, и, если бы он не окружал себя множеством телохранителей и охранников, за его жизнь никто не дал бы и ломаного гроша.
Когда они с Энтони только познакомилась, он сказал, что занимается импортно-экспортными операциями, и с тех пор Ирма пыталась убедить себя, что это так и есть. Но в глубине души она знала, что это не так. Ее муж был наркоторговцем. Она окончательно убедилась в этом, когда летала вместе с ним в Колумбию на свадьбу дочери одного из местных наркобаронов. Там она встретилась с так называемыми «деловыми партнерами» Энтони и сразу поняла, что он — такой же, как они, если не хуже.
Но теперь кое-что изменилось. После сближения с Луисом Ирма снова почувствовала себя желанной и обрела утраченную было уверенность в собственных силах. Теперь она все чаще задумывалась о том, чтобы развестись с мужем. Разумеется, она не могла поделиться этими мыслями с Луисом, да и зачем? Ирма вовсе не собиралась бежать с садовником, хотя иногда она и позволяла себе помечтать о том, как чудесно было бы оказаться с ним где-нибудь на необитаемом тропическом острове.
82 
