Особенно,... 
84 
Пипин вертелся на месте, словно ему было неудобно сидеть. Бродяжник не ответил Сэму, но когда тот замолчал, перевел проницательный взгляд на Фродо. Фродо поймал его взгляд и отвел глаза.
— Нет, я так не думаю, — медленно произнес он. — Я думаю, что ты не такой, каким кажешься. Ты начал говорить со мной, как пригорянин, а потом у тебя голос стал другим. Все же в одном Сэм, наверное, прав: тебе не кажется странным, что ты сам предупреждаешь нас об осторожности, а просишь поверить тебе на слово? Кто ты? Что ты на самом деле знаешь о моем… о моем деле, и как ты о нем узнал?
— Да, ты отлично усвоил урок осторожности, — сказал Бродяжник, хмуро усмехнувшись. — Но осторожность — это одно, а неуверенность — другое. Теперь тебе одному до Райвендела не добраться, и единственный шанс — довериться мне. Решайся. На некоторые вопросы я отвечу, если тебе это поможет принять решение. Но как ты поверишь в то, что я скажу, если ты до сих пор мне не поверил? Однако есть…
В этот момент в дверь постучали. Господин Медовар принес свечи, а за ним показался Ноб, таща бидоны с горячей водой. Бродяжник отступил в темный угол.
— Я пришел пожелать вам спокойной ночи, — сказал трактирщик, ставя свечи на стол. — Ноб! Воду неси в спальни! — он посмотрел Нобу вслед, вошел в комнату и закрыл дверь.
— Значит, вот что, — начал он нерешительно и озабоченно. — Если я вам этим навредил, то я и сам очень сожалею. Но одно помнишь, другое забываешь, сами знаете; а я ведь так занят. Вот то одно, то другое — всю неделю в хлопотах, все из головы вышибло, как говорится. Очень надеюсь, что еще не поздно. Видите ли, меня попросили не прозевать хоббитов из Хоббитшира, а особенно одного по имени Фродо Торбинс…
— Какое это ко мне имеет отношение?― спросил Фродо.
— А вам лучше знать, — сказал трактирщик понимающе. — Я вас не выдам. Мне сказали, что этот Торбинс путешествует под именем Накручинс, и неплохо его описали, с вашего позволения.
— Да ну? Опишите, раз так! — перебил его Фродо, не подумав, что этим себя выдает.
— «Упитанный краснощекий невысоклик», — сказал господин Медовар. Пин фыркнул, Сэм возмутился. — «Это тебе не очень поможет, Баттерс, большинство хоббитов такие, — сказал он мне, — но он повыше остальных, светлее и с раздвоенным подбородком. Бойкий такой, глаза блестящие». Простите, но это не я сказал, это он.
— Он? Кто он? — нетерпеливо спросил Фродо.
— Ах, он! Гэндальф, если вы его знаете. Говорят, он маг, но он мой хороший друг, как бы там ни было. А теперь не знаю, что он мне скажет и сделает, если появится; не удивлюсь, если все мое пиво сквасит или меня в колоду превратит, он несколько вспыльчив. А что уж теперь, что сделано, то сделано.
— Да что сделано? — сказал Фродо, начиная терять терпение от замедленного хода мыслей Медовара.
— На чем я остановился? — сказал трактирщик, сделав паузу и щелкнув пальцами. — Ах, да, старина Гэндальф. Три месяца назад он входит ко мне в комнату без стука. «Батти, — говорит он, — утром я ухожу. Сможешь оказать мне услугу?» «Все, что в моих силах!» — отвечаю я. «Так вот, я спешу, — говорит он, — и мне самому некогда, и надо передать вести в Хоббитшир. Ты можешь найти кого-нибудь понадежнее, чтобы туда послать». «Найду, конечно, — говорю я. — Завтра найду или послезавтра». «Надо завтра», — говорит он и протягивает мне письмо. Адрес на нем яснее ясного, — сказал господин Медовар, вынимая письмо из кармана, и с важным видом (он гордился репутацией человека грамотного) прочитал: «Господину Фродо Торбинсу, Торба-на-Круче, Хоббиттаун, Хоббитшир».
— Мне письмо от Гэндальфа! — закричал Фродо.
— А, так вы, значит, Торбинс? — сказал Медовар.
— Ну да, — сказал Фродо. — И чем скорее вы мне отдадите письмо и объясните, почему не послали, тем лучше для вас. Это вы и хотели мне сказать? Долго объяснялись, однако.
Бедняга Медовар совсем расстроился.
— Вы правы, господин гость, — сказал он. — Примите мои извинения. Я ужасно боюсь. Если из этого вышли неприятности, что скажет Гэндальф? Но я не нарочно. Я его отложил в надежное место, на следующий день поспрашивал — никто в Хоббитшир идти не собирался; из своих людей я сразу послать никого не мог. А потом одни хлопоты другие захлестывают, вылетело оно у меня из головы. Я же человек занятой. Я все сделаю, что смогу, если смогу теперь положение исправить, только скажите, помогу вам всем, что в моих силах! Я это тоже Гэндальфу обещал, независимо от письма. «Батти, — сказал он мне, — этот мой друг из Хоббитшира может скоро сюда прийти, и не один. Назовется Накручинсом. Имей в виду! И вопросов не задавай. Если меня с ним не будет, а у него будут неприятности и понадобится помощь, окажи любую, сделай все, что можешь, а я тебя отблагодарю», — сказал он. Вот теперь вы пришли, и неприятности, похоже, рядом.
84 
