37 
Дейн становился все мрачнее.
— Я уже много узнал сам, — произнес он. — Ты можешь подать мне мой костюм? Он висит вон там, на стуле.
Карл выполнила просьбу брата.
— Так ты обо всем уже знаешь? Ты гений, братец. Итак, ты воспользовался нашими стараниями, чтобы легким движением руки добиться своего?
— Я причастен к этому, а также к рождению ребенка, — насмешливо произнес он.
— Верно, — она округлила глаза, потом выжидающе посмотрела на него. — Так что ты станешь делать?
— Ты о чем?
— Об Алекс. Она очень расстроена.
Он пожал плечами:
— Что я могу поделать? Чем мне ей помочь?
— Ты, конечно же, должен на ней жениться!
Дейн посмотрел на нее так, будто его только что ударило молнией.
— Ты была одной из тех, кто несколько дней назад заявил мне о невозможности моего брака с Алекс. Ты сказала тогда, что если мы поженимся, то мир рухнет.
— Это было невозможно раньше, но теперь обстоятельства изменились, — она погладила его по плечу. — Я думаю, что если тебе удастся найти способ все уладить, то твоя женитьба будет возможной.
Он скептически посмотрел на нее.
— Меня изумляет твоя вера в мои способности убеждать, — тихо сказал он, — но, если говорить начистоту, я затеваю пару необычных для меня мероприятий.
— Правда? — она просияла. — Какой ты умница! Теперь поговорим о нашей с Грегором свадьбе...
— Нельзя все решать одновременно, Карла, — он постарался смотреть на нее как можно суровее. Не торопись.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Прошло немного времени, и Алекс образумилась. Она решила рассуждать здраво. Если она убежит из дворца, чего ей хотелось больше всего на свете, то никогда больше не увидит Робби. За ней постоянно следят. У нее ничего не получится, даже если ей станет помогать Генри.
Однако выбраться из дворца она должна. Ее мучили чувства к Дейну, беспокойство за благополучие сына, ревность, негодование по поводу совершенного Карлой, Грегором и Грейс, мечты о достойной жизни. Все шло не так, как ей хотелось. Алекс чувствовала, что задохнется, если не выберется из дворца.
Следовало поехать к отцу. Если она в ближайшее время не отправится к нему, то он умрет, так и не повидавшись с ней, не простив и не попрощавшись. Тем не менее Алекс по-прежнему кормит Робби грудью и не может его оставить. Взять ребенка с собой тоже не получится. Алекс казалось, что она попала в ловушку. Что же делать?
В комнату вошла Грейс, и Алекс напряглась. Девушка подошла к ней ближе.
— Мисс, я знаю, что вы разговаривали с Карлой, — мило произнесла она. — Я знаю, что вы очень расстроены и думаете, будто я шпионю за вами, — она коснулась руки Алекс. — Однако это неправда. Я совсем не хочу причинить вам зло.
Алекс глубоко вздохнула:
— Тогда скажи мне, Грейс, что все это означает?
Ей хотелось верить этой девушке. Алекс любила няню Робби. Будет ужасно, если придется прогнать ее.
— Мы с Карлой дружим уже много лет. Мы вместе учились в школе. Я люблю детей и после школы поступила на факультет дошкольного воспитания. Карле суждено от рождения быть принцессой, поэтому после школы она вернулась домой. Когда она позвонила и сказала мне, что Грегор будет рекомендовать меня в качестве няни вашего ребенка, я испугалась.
На глаза Грейс навернулись слезы. Алекс должна была признать, что девушка все это время удачно скрывала свои чувства и знакомство с Карлой.
— Вы мне сразу понравились. Я уверена, что вы знаете, как я привязалась к Робби. Я никогда ничего не затевала у вас за спиной.
Алекс покачала головой:
— Тогда почему ты так поступила?
— Я расскажу вам, как все было. Я знала, что существуют те, кто во что бы то ни стало намерены донести до наследного принца информацию о его сыне. Эти люди очень хотели, чтобы вы и наследный принц снова были вместе. Им казалось это правильным. Я признаюсь, что не знала, как все обернется. Поверьте, я жалею, что не сказала вам всего с самого начала. Мне следовало рассказать обо всем сразу же, как только я об этом узнала, — она тряхнула головой и моргнула, сдерживая слезы. — Когда все случилось, я была готова помочь, но ничего не планировала против вас. Мы с Карлой никогда не шпионили за вами. Я надеюсь, что вы поверите мне.
Алекс сжала руки девушки и улыбнулась ей. Она начинала успокаиваться. Ей, конечно же, не нравилось, что кто-то вмешивался в ее жизнь, но Александра понимала: люди действовали ей во благо, хотя и без ее согласия.
37 
