На середине ее размышлений зазвонил телефон. Она попыталась схватить трубку быстрее, чем звонок разбудит Рэнда. Не случилось ли что-нибудь с тетей? Отцом? Сестрами? Только плохие новости приходят среди ночи.
— Да? — произнесла она неуверенно.
— Алло, Челси?
— Тетя Хетта, вы в порядке?
— Все хорошо, милая. Доктор сказал, через неделю смогу отправляться домой. Извини, что так поздно, но мне хотелось бы поговорить с Рэндом.
Естественно, тетя — еще один человек, не принимающий ее всерьез. Что тете надо сказать Рэнду такого, что Челси не может ему передать?
— Вы можете сказать мне.
В трубке раздался заспанный голос Рэнда. Словно бессонница его и краем не коснулась.
— Алло, Рэнд, это тетя Хетта. Челси, ты не против повесить трубку?
В данном случае именно против. И не будет вешать. Вместо того она нажала на рычаг, изображая положенную трубку. И, затаив дыхание, начала слушать разговор, не предназначенный для ее ушей.
— Рэнд, сегодня ночью я не могла уснуть, и сиделка принесла мне журнал — знаешь, из тех, что пачкают пальцы?
— Понимаю, о чем вы. И думаю, знаю, что там было. Фотография — я и Челси. Вы неправильно поняли.
— Фотография? — удивилась Хетта. — Нет. Там была статья о Челси.
— Клиника? Пищевое расстройство? Она знает. Хетта, она прекрасно держит удар прессы.
Чувство праведного негодования Челси слегка притупилось. Еще бы, как он ее хвалит!
— Да нет же, — нетерпеливо прервала его Хетта. — Стала бы я звонить среди ночи из-за подобной ерунды! Не давай ей читать газеты, Рэнд. Они могут серьезно ее травмировать. Завтра все будут трубить об этом.
— Я смогу защитить ее, — тихо ответил Рэнд. Тоже мне защитник! Пора доказать им — она сама взрослая. Пусть все газеты мира катятся туда же, куда она послала неизвестного отправителя писем с угрозами!
Челси Кинг сама со всем справится!
Она осторожно положила трубку. Ключи от машины были на кухонном столе. С колотящимся сердцем она взяла их, перешагнула через Бенджамина и вышла из дома.
— Камерон, останови машину.
— Нет.
Сара беспомощно смотрела на ворота. Охранник узнал Камерона, открыл ворота и сделал им знак, чтобы проезжали.
— Я не могу, — прошептала она. — Камерон, меня от страха тошнит.
Она покосилась на него. Ее угрозы его не тронули, он спокойно подъехал к дому. Поставил машину у парадной двери, не у заднего хода, того, что для слуг. Уж не ждет ли он, что она войдет через парадную дверь?
— Сара, чего ты боишься?
— Боюсь, что не нравлюсь ему. Боюсь, он подумает, будто я ищу выгоду. Что он отвергнет меня. — И прошептала едва слышно: — Боюсь, он скажет, что я недостаточно хороша для него.
Камерон окинул ее внимательным взглядом, вздохнул и вышел из машины. Открыл ее дверцу и, видя, что она не собирается выходить, потянул ее за руку.
— Ты все рассматриваешь под неправильным углом, Сара.
— Разве?
— Это ты собираешься сделать ему подарок. Дочь, которой он не знал, и самое чудесное доказательство ее существования. Тебя.
— Я не чудо! — Она дико оглянулась. Можно побежать…
— Ты не чудо? Боже мой, Сара, каждый, кто встречал тебя, замечал в тебе нечто. Жизненную силу, честность…
— Честность? Я воровала у тех, кто мне доверял!
— Разве? А может, ты брала то, что и так принадлежало тебе по праву? Ты его внучка, Сара. И такая же часть семьи, как Брэнди, Джесси или Челси. Так и веди себя соответственно.
Слова подействовали на нее, как спасительная пощечина во время истерики. Она вдруг стала очень спокойной. Выпрямилась, подняла голову.
— Я готова. — И через парадную дверь вошла в дом.
Джеймс, секретарь Джейкоба, сидел за своим столом перед дверью кабинета. Увидев Сару, он открыл было рот и тут же захлопнул. Враждебность его ничуть не уменьшилась с тех пор, как он застиг девушку с серебряным подсвечником в руках. Все-таки приветствовать ее здесь будут не все, угрюмо подумала Сара.
— Вы сильно рискуете, заявившись сюда, — сказал он.
Она ощутила, что Камерон, стоящий за спиной, готов заговорить, и жестом остановила его. Что бы ни думали Камерон или Джеймс, главное — кем она, Сара Маккензи, себя ощущает.
— Скажите мистеру Кингу, что я здесь. — Джеймс вздрогнул от уверенного спокойствия ее голоса. Краешком глаза она уловила и движение Камерона, прикрывшего рукой улыбку.