51 
— Пожалуй, вы правы. Нескольких дней будет вполне достаточно, — задумчиво произнес король. — К тому же эта поездка в Ирландию очень важна для меня. И в то же время… — Он помолчал, потом, понизив голос, добавил: — Вы ведь понимаете, Мелтам, как не хочется мне оставлять леди Конингем.
Как и все, граф знал, что недавно его величество воспылал чувствами к леди Конингем, полной, приятной, набожной и довольно алчной женщине пятидесяти двух лет от роду.
Новая фаворитка состояла в браке и имела четырех детей.
Красота ее уже начала увядать, а большим умом она не отличалась никогда, и тем не менее король души в ней не чаял.
Более того, леди Конингем беззастенчиво пользовалась его слабостью.
Сэр Бенджамин Блумфилд, королевский казначей, выразился по этому поводу весьма откровенно: «Это просто стыд, что леди Конингем вся усыпана брильянтами. Король выдал ей не меньше ста тысяч фунтов».
И в этом тоже не было ничего удивительного, поскольку достойная леди невероятно любила украшения.
Истинной гордостью ее коллекции считался окруженный брильянтами сапфир, принадлежавший Стюартам и преподнесенный королю кардиналом Йоркским.
Карикатуристы и памфлетисты с удовольствием описывали любовный роман между двумя пожилыми и отнюдь не страдавшими худобой людьми.
Всего лишь неделю назад весь Лондон потешался над этой парочкой, читая получивший невероятную популярность куплет:
- Пьют кларет или, слившись устами,
- Жирные бедра щекочут перстами.
Эмоциональный и склонный к театральности в своих любовных приключениях король нисколько не менялся с годами.
По словам жены русского посланника, венценосец признался ей, что «никогда раньше не знал, что такое любовь», и готов на все ради леди Конингем, ведь «она — ангел, посланный мне Небом».
Видя омраченное беспокойством лицо монарха, граф понял, что его величество тревожится из-за предстоящей разлуки с фавориткой, и преисполнился жалостью к своему повелителю.
Граф лучше многих знал, как одиноко бывает порой королю.
При всех своих многочисленных романах Георг был бы неизмеримо счастливее как отец и супруг.
Он постоянно влюблялся в немолодых женщин, что выдавало его стремление к надежности и безопасности, но при этом обожал давать советы юным.
Словно почувствовав симпатию и сочувствие графа, король сказал:
— Хочу показать вам кое-что, Мелтам.
Граф уже приготовился выразить восхищение по поводу очередной картины или дорогущего предмета искусства, едва ли не ежедневно пополнявших коллекцию его величества, но король повел его в холл, где остановился перед грудой игрушек, сваленных на одном из диванчиков.
Здесь были куклы и оловянные солдатики, коробки с кеглями и всевозможные игры.
Заметив на лице графа изумление, король сказал:
— Разумеется, это все для Конингемов. Я хочу, чтобы вы поняли, сколь важна для меня возможность делить с ними семейную жизнь и как глубоко я сожалею о том, что сам никогда не имел такой вот семьи.
Граф молчал.
Глаза у короля затуманились, как бывало всегда, когда он вспоминал своего единственного ребенка, принцессу Шарлотту, умершую два года назад при родах.
— И все-таки мне повезло, Мелтам, очень повезло. Леди Конингем вошла в мою жизнь и полностью ее изменила.
Граф взял в руки куклу со светлыми волосами.
— Мне нравятся ее дети, — продолжал между тем король. — Нравятся, как будто они мои собственные. Ее младшая дочь, Мария, написала мне письмо сегодня утром. Знаю, вам будет интересно взглянуть.
Он с гордостью достал письмо из кармана.
Граф положил куклу и пробежал глазами трогательные слова благодарности.
— Рад за вас, сир.
— И все-таки вы считаете, что мне нужно уехать?
— Да, ваше величество. Я совершенно убежден, что вам нужно туда ехать. Ваши ирландские подданные будут счастливы увидеть своего повелителя.
— Что ж, в таком случае буду готовиться, — твердо сказал король.
Потом они вместе осмотрели новые, только что прибывшие из Голландии картины и небольшой набросок, посвященный коронации.
К тому времени, когда граф вернулся домой, ехать в Роксли было уже поздно, и он решил перенести поездку на следующий день.
Утром, однако, планы вновь нарушил секретарь, напомнивший графу о его обещании выступить в дебатах, проходивших в палате лордов.
51 
