Особенно,... 
187 
Я посмотрела на Шазама, который ядовито уставился на Мак.
— Ты никогда не выследишь меня, беленькая.
Он исчез.
— Замечательно. Посмотри, что ты натворила, — сорвалась я. — Легенды всегда преувеличивают все и делают хуже, чем есть на самом деле. Уж вы-то, люди, должны знать, — а воздуху я сказала: — Никто не будет на тебя охотиться, Шазам. Я защищу тебя.
Его глаза материализовались прямо передо мной.
— Правда? Обещаешь, всегда?
— Да. Но тебе нельзя есть людей в нашем мире, и ты не можешь уничтожать целые виды. Мы найдем другой способ справляться с твоим аппетитом.
— Но что, если я ничего не могу с собой поделать? — заныл он.
— Можешь. Я научу тебя. Ты отлично справлялся, пока мы были вместе. Все проще, когда ты не один. Давай. Мы отправляемся домой, — твердо сказала я.
— Домой? Где я смогу остаться насовсем? — его губы растянулись, обнажая острые клыки и язык с черным кончиком, и Шазам подозрительно покосился на Мак. — Она меня не хочет.
— Неправда, — сказала Мак. — Но будут определенные правила, — она посмотрела на Бэрронса, который пожал плечами в молчаливом «Что есть Адский Кот в сравнении с теми вещами, с которыми мы справились?»
— Я НЕ Адский Кот, — сказал Шазам с царственным фырканьем. — Я Шазам. Моя Йи-йи дала мне имя, и это мое единственное имя.
— Шазам, — повторила Мак, и это было предложение перемирия, новых начал. Мне она сказала: Ты можешь его контролировать?
Я кивнула и раскрыла объятия. Шазам взрывом появился из воздуха и рухнул на меня на полной скорости, заваливая меня на землю, и принялся лизать мне лицо и кусать волосы.
Я обхватила его руками, вцепляясь в его пушистое мощное тело. Сегодня вечером он заснет со мной и разбудит меня утром. У меня есть свое любимое создание. Я переживу боль от потери Танцора. И однажды жизнь снова будет хорошей.
— И у нас будут приключения, — счастливо сказал он, играя с моими кудрями.
— Каждый день, — сказала я ему. — Фу. Изо рта воняет представителями племени.
— Твое презренное бросание меня. Мое плохое дыхание. Ты могла набить тот бак рыбой, но нет. Еще одна большая пустота. Как и множество больших пустот в моей жизни.
— Больше никаких больших пустот.
— Обещаешь?
— Клянусь.
Он подвигал лапами, устраивая свой огромный живот, затем бухнулся на мой живот, заставляя меня громко охнуть, и коснулся своим влажным носом моего.
— Я вижу тебя, Йи-йи, — сказал он, наполовину прикрыв сияющие глаза.
Я подумала о Танцоре. О любви потерянной. О любви найденной.
— Я тоже вижу тебя, Шазам.
Затем он вскочил и принялся бегать по острову, а я догоняла его и смеялась.
Он хлопнул меня по лодыжкам и поймал меня, и я рухнула на землю, а он на меня, кусая мои джинсы и цепляясь за рубашку. Под ослепительным солнцем, на острове, где я потеряла его вместе с частью себя, я нашла это обратно.
Мы часами играли, бегая и выпуская пар, бродя по краю озера, ловя серебристых мелких рыбешек, и я с радостью заметила, что он не съел всю рыбу. Он съел только своих врагов. Это я понимала. Он мог себя контролировать. Вместе мы научимся лучше жить и существовать.
Намного позднее мы сидели и смотрели, как волны лижут берег, Шазам плотно прижался к моему боку, согревая меня, когда температура опустилась.
Я совсем забыла об остальных, потерявшись в столь нужном мне забытьи и радости.
Когда звезды начали подмигивать мне с небес, Шазам посмотрел на меня, и я внезапно осознала, какими древними выглядели его глаза. Вся игривость и уязвимость исчезли, и я поразилась тому, как метко назвала его в честь старого мудрого волшебника.
— Он счастлив, Йи-йи.
Я замерла очень неподвижно.
— Кто — он?
— Тот, с которым ты протанцевала в любовь.
Я уставилась на него, затем спросила:
— Откуда тебе это известно?
— Стоп-кадр. Я в нем. Все в нем. Я нечто… большее, чем кажусь, — его усы дрогнули, будто он завибрировал потайным смешком, затем он принялся полировать их смоченными слюной лапами. На которых были длинные смертоносные клыки. Мой Адский Кот.
— Шазам, что ты есть на самом деле?
Он вскочил и убежал, несясь по острову. Через плечо он крикнул:
— Голодный. И готовый идти. Поторопись, рыжик. Отведи меня домой.
Домой.
Теперь я кое-что знала об этом слове.
187 
