132 
— Она любит меня, иначе не родила бы мне детей. Феи не рожают детей мужчинам, которых не любят. А теперь они украли ее у меня. — Колл резко повернулся на троне и взглянул в окно на небо, где начиналась гроза. — Я хочу вернуть ее, Альфриг. Хочу вернуть, и верну! — На его красивом суровом лице отразилась твердая решимость.
— Мой господин, вы должны осознать действительность. Вы украли у этой феи ее воспоминания о ней, ее муже и детях. Убедили ее, что она ваша жена и вы ее любите. Она была испугана и растеряна, потому вы и завоевали ее доверие. Она забыла, что она фея, поэтому вы смогли оплодотворить ее. Когда ей вернули память, она сразу начала строить козни против вас, обманывала вас. Наконец, она с помощью своего наставника, принца-тени, бежала из Темных Земель и вернулась в свой дом к мужу и детям. Она не любит вас, мой господин. Не любит!
Колл спрыгнул с трона, схватил канцлера-гнома и швырнул его так, что тот пролетел через весь длинный зал и упал на пол с глухим стуком. В первое мгновение Колл подумал, что убил его, почувствовал огромное удовлетворение и панический страх одновременно. Но Альфриг встал с пола, отряхнулся и ощупал себя, проверяя, все ли кости у него целы. Убедившись, что ни одна из них не сломана, ощупал голову и обнаружил на ней струйку крови. Гном повернулся к своему разгневанному господину, церемонно поклонился ему и сказал:
— Я должен покинуть вас, мой господин, залечить мои раны.
— Пусть Крелл проклянет тебя и отправит в ад! — крикнул ему Колл, услышав стук закрывавшейся двери тронного зала.
«Канцлер ошибается, Лара меня любит», — подумал Колл и решил, что вернет ее. Даже если ему придется бросить на Теру все войска Темных Земель. Принц-тень заколдовал его, и теперь он сто лет не сможет выйти из своего замка, но он сможет вернуть Лару и не покидая Колбир. Он может послать своих великанов или вольфинов за ней, за доминусом Теры, который называет ее своей женой, за ее детьми. Но сначала ему нужно встретиться с ней на равнине снов и потребовать, чтобы она вернулась. Если она не возвратится к нему, он уничтожит Теру и все в этой стране. Она верна доминусу лишь потому, что имеет с ним общих детей. Но ему она тоже родила детей, и его сыновьям нужна их мать. Лара нужна ему. И он ее получит.
Повелитель Сумерек решительной походкой прошел из тронного зала в свою спальню — маленькую и узкую темную комнату, где стены и потолок были выкрашены в черный цвет, бросился на кровать, и его темные глаза стали закрываться. Еще до того, как сомкнулись веки, он начал мысленно искать Лару и приказывать ей, чтобы она пришла на равнину снов. Он делал это уже много ночей и чувствовал, что Лара появлялась на равнине, но ни разу не смог приблизиться к ней настолько, чтобы заговорить. Но сегодня он увидел вспышку золотистого света. Колл удивился и сделал шаг назад, от света у него болели глаза, и перед ним возникла Лара.
— Хватит, господин Колл! Я поговорю с вами сегодня ночью, но больше — никогда. Зачем вы звали меня на равнину снов? — спросила Лара, хотя заранее знала ответ.
— Ты ярко светишься. От твоего света мне плохо, — пожаловался Колл.
— Я больше фея, чем ты можешь предполагать, чем даже я сама знала. Я не создана для полумрака и темноты, как ты. Когда ты приказал мунинам украсть у меня память, ты забрал и знание о том, кто я, и этим ослабил мой свет. Больше ты никогда не сделаешь этого.
— Вернись ко мне, — попросил Колл.
— Нет, — спокойно ответила ему Лара. — Я никогда не вернусь к тебе. Жизнь в Темных Землях убьет меня. Мне нужно видеть вокруг себя свет, цветы и птиц.
Ее свет стал менее ярким, и теперь Колл смог хорошо ее рассмотреть. Ему показалось, что она еще прекраснее, чем он помнил. Он не мог отвести от нее глаз и, глядя на нее, чувствовал, как в нем пробуждается вожделение.
— Ты нужна мне, — тихо сказал он. — Я люблю тебя, и ты нужна нашим сыновьям.
— Если вы действительно любите меня, господин, то излейте эту любовь на сыновей, которых вы заставили меня родить для вас, — холодно ответила Лара.
Ее сердце феи ожесточилось. Колл действительно чудовище! Она никогда не простит ему то, что он сделал с ней. А то, что он использует своих сыновей Колбейна и Колгрима, чтобы добраться до нее, омерзительно сверх всякой меры!
— Ты любишь меня, — сказал ей Колл. Его глаза из серых стали черными и заблестели, их жгучий взгляд окутал Лару. — Ты меня любишь! — повторил Повелитель Сумерек.
132 
