Последние отзывы

  35  

— Видишь? — спросил Гай.

Тави был так зачарован этой картиной, что страх немного отступил. Изображение деревушки стало четче, словно они к ней приблизились. Он увидел людей, убегающих в глубь суши, но черная вода дотягивалась до них своими длинными руками. Море поглотило деревню и ее жителей, и вскоре все исчезло.

— Вороны, — прошептал Тави, и внутри у него все сжалось, он даже порадовался, что не успел поесть. — А вы можете им помочь? — едва слышно спросил он.

Гай закричал, и его голос был похож на рев дикого зверя. Магические лампы ярко вспыхнули, и воздух в комнате заволновался, превратившись в маленький циклон. Каменное сердце горы содрогнулось и задрожало, отвечая на ярость Первого лорда, пол вспучился, и Тави упал.

— Как ты думаешь, что я делаю? — взревел Гай. — День и ночь! И все равно этого недостаточно!

Он резко развернулся и что-то выкрикнул диким голосом. Стул и стол, стоявшие в одном из углов комнаты, не просто охватило пламя — раздался оглушительный взрыв, потом возникла вспышка света, волна обжигающего жара, и обуглившиеся обломки деревянной мебели заметались по комнате, отскакивая от стен и оставляя в воздухе пепельный след.

— Все пропало! Я пожертвовал всем, но этого все равно мало!

Голос Первого лорда сорвался, и он упал на одно колено. Ветер, пламя и камень снова успокоились, и он вдруг превратился в пожилого человека — слишком быстро и сильно постаревшего в этом жестоком мире. Глаза еще больше запали, он задрожал и, схватившись обеими руками за грудь, принялся кашлять.

— Милорд, — с трудом выдавил из себя Тави и подошел к нему. — Сир, прошу вас, позвольте мне позвать кого-нибудь, чтобы они вам помогли.

Кашель прекратился, но Тави решил, что это произошло из-за того, что у Гая отказали легкие, а не потому, что ему стало лучше. Старик затуманенными глазами посмотрел на изображение прибрежной деревни, а потом сказал:

— Я не могу. Я попытался их защитить. Помочь им. Я пытался изо всех сил. Но я слишком много потерял. И потерпел неудачу.

Тави почувствовал, как на глаза ему навернулись слезы.

— Сир.

— Потерпел неудачу, — прошептал Гай. — Я проиграл.

У него закатились глаза, из груди вырывалось неровное, тяжелое дыхание. Губы казались сухими, потрескавшимися, жесткими.

— Сир? — позвал его Тави. — Сир?

В наступившей тишине Тави пытался привести в чувство Первого лорда, звал его по имени и титулу. Но Гай ему не отвечал.

ГЛАВА 9

И в это мгновение Тави осознал жуткий пугающий факт — судьба Первого лорда и, таким образом, всей Алеры оказалась полностью в его руках.

То, что он сделает в следующее мгновение, будет иметь последствия, которые повлияют на все королевство, — и он это знал. Его первым побуждением было выскочить из комнаты с криками о помощи, но он заставил себя сдержаться. Следуя урокам маэстро Киллиана, он успокоился, закрыл все чувства и попытался решить проблему при помощи холодной логики.

Он не мог позвать стражу. Они, вне всякого сомнения, тут же примчатся на помощь и приведут с собой лекарей, которые позаботятся о Первом лорде, но тогда все узнают, что случилось. А если всем станет известно, что здоровье подвело Первого лорда, это может обернуться катастрофой во многих отношениях.

Тави не присутствовал на закрытых советах Первого лорда, но прекрасно умел слушать и совсем неплохо соображал. Из обрывков разговоров, подслушанных им во время несения службы, он примерно знал, что происходит в королевстве. Гай находился в сложном положении, учитывая амбиции нескольких верховных лордов. Он был пожилым человеком, не имеющим наследника, и, если они станут относиться к нему как к слабому старику без наследника, могут начаться восстания, все, что угодно, — от официальных процессов в Сенате до полномасштабной военной борьбы. В конце концов, именно по этой причине Гай провел реформу в Королевском легионе — чтобы обеспечить безопасность своему правлению и снизить возможность гражданской войны.

А еще это означало, что тот, кто решит отнять у Гая власть, будет вынужден за нее сражаться. Сама мысль о том, что легионы и лорды Алеры могут вступить друг с другом в войну, была для Тави невозможной до событий Второго кальдеронского сражения. Однако Тави видел, что бывает, когда фурии выступают против солдат и граждан Алеры, и эти картины до сих пор являлись ему в ночных кошмарах.

  35