40 
Оба повесили трубки. Натали испустила вопль ликования и поделилась новостью со своими ассистентами.
— Мы получили эту работу! — прокричала она. Они поддержали ее восторги. — Работать придется как проклятым, чтобы сделать все быстро. Я хочу, чтобы он отдал мне и остальные три люкса, а потом, может быть, и президентский, так что давайте не будем тянуть время. Я только покажу ему ткани, и сразу начнем. Никаких двухнедельных ожиданий заказа со склада и ничего такого, что уже снято с производства и должно ткаться специально для нас.
— Понятно, — сказала Пэм, ее старший ассистент. Натали сообщила, что следующие два дня будет сама искать ткани, и еще она хотела посмотреть, не найдутся ли для люкса новые картины, не нарушающие бюджет. Впрочем, у нее имелись неплохие источники художественных произведений, так что Натали просто попросила свою вторую ассистентку, Ингрид, проверить их. В воскресенье она хотела показать Хьюзу как можно больше. И скорее начать работать.
Остаток недели прошел в безумном угаре. Они выполняли еще несколько разных заказов, так что пришлось просить заняться ими Джима, ассистента по дизайну, пока сама Натали занималась поисками нужных тканей и идей для Хьюза.
Явившись в одиннадцать утра в воскресенье в отель, Натали тащила две огромные холщовые сумки с образцами тканей и несколько досок с образцами красок, смешанных специально для него. Хьюз спустился вниз из офиса, предложил ей оставить все это у стойки портье, чтобы спокойно пойти в обеденный зал. Подошел посыльный, забрал сумки у Натали, одетой в белый пиджак от Шанель, джинсы и сексуальные туфли на высоких каблуках. Все в ней буквально кричало «респектабельная» и «привлекательная». Свои прямые длинные белокурые волосы она откидывала назад и внешне очень походила на молодую Грейс Келли. Хьюз отметил, что в ушах и на шее Натали носит жемчуг. Ничто в ней не бросалось в глаза, она производила впечатление человека компетентного, обладающего хорошим вкусом. В руках она держала сумочку от Келли нейтрального светло-коричневого цвета с привязанным к ручке шарфом от Гермеса. Он почувствовал, как приятно входить с ней в ресторан. Натали сделала ему комплимент по поводу прекрасного интерьера помещения, выглядевшего одновременно уютным и шикарным. Ресторан давным-давно стал одним из самых популярных в Нью-Йорке, славился отличной едой, превосходными винами и элегантной атмосферой.
За бранчем, который Натали назвала отменным, они беседовали о работе и путешествиях. Она рассказала, что четыре года прожила в Лондоне, но все равно вернулась в Нью-Йорк.
— Вы не скучаете по жизни в Европе? — спросила она. Он по-прежнему выглядел очень по-европейски, как манерами, так и одеждой, и отель, вне всякого сомнения, производил впечатление европейского, в том числе и тем, как им управляли. Пожалуй, именно это гости в нем больше всего и любили.
— В общем-то нет. Теперь мой дом здесь. Я прожил тут почти двадцать лет. Надеюсь только, что по окончании школы в Лозанне моя дочь не решит, будто ей хочется жить в Европе.
— Сомневаюсь. Слишком сложно отказаться от всего этого и от обожающего ее отца в придачу. Я уверена, закончив школу, она непременно вернется. — Натали тепло ему улыбнулась.
— Ну, никогда не угадаешь. Ей всего девятнадцать. В этом возрасте жизнь там доставит ей массу удовольствия.
Элоиза уже собиралась поехать кататься на лыжах в Альпы и писала ему об этом электронные письма.
Натали поделилась некоторыми своими идеями насчет люкса, и ей не терпелось скорее показать ему все, что она принесла с собой. Закончив завтрак, она вытащила свои сумки из-за стойки портье. Хьюз взял ключ, и они поднялись наверх. Натали понравились комнаты. Номер выглядел даже красивее, чем она запомнила. Первое, что она предложила, — это передвинуть кое-какую мебель, чтобы создалось ощущение пространства. Переместившись в спальню, предложила заменить в ней лампы. Хьюзу они никогда не нравились, поэтому он с радостью согласился. Затем Натали приставила к стене каталог оттенков и группами разложила принесенные ткани, объясняя, как она их использует.
Один взгляд на то, что она выбрала, словно придал комнате жизни — теплые темно— и светло-серые оттенки, цвет слоновой кости, несколько смягченных голубых. Все вместе смотрелось очень красиво. Один за другим они исключили те цвета, которые Хьюзу не особенно понравились. Натали предложила заменить ковер, и он согласился. Идеи про оконные драпировки ему тоже понравились, а Натали собиралась оттенить кое-какие лепные украшения темно-серым цветом. Ему нравились все ее предложения и манера, в которой она их вносила.
40 
