Особенно,... 
118 
— Я слушаю, — ответил Тавурдинову знакомый голос.
— Сергей Трофимович? Тебя беспокоит Август Петрович.
— Мог бы и не представляться, я тебя, Август Петрович, всегда свободно узнаю по голосу, — спокойно, пребывая в хорошем настроении, заметил Спица. — Чему обязан?
— Понимаешь, мне один поставщик предлагает крупную партию товара, пользующегося у покупателей большим спросом. Мы сейчас сидим за столом у меня в кабинете и согласовываем условия договора. Он настаивает, чтобы я за товар заплатил ему сразу пятьдесят процентов, а остальную сумму он согласен месяц подождать. Я не против такой сделки, но у меня не хватает ста тысяч долларов для оплаты. Ты не смог бы их мне одолжить на неделю?
— Бабки у меня есть, но я на такой малый срок не одалживаю.
— А на какой срок ты можешь их мне дать? — полюбопытствовал Тавурдинов.
— Самое малое на один месяц.
— Под какой процент?
— Под пятнадцать процентов.
— Это слишком грабительские условия. Я согласен взять у тебя деньги под десять процентов. Учти, что я твои деньги верну не через месяц, а через неделю. Ну как, по рукам?
— Будем считать, что ты меня уговорил, — довольный состоявшейся беседой, поскольку открыл для себя новый, беспроигрышный способ всего за неделю заработать десять тысяч долларов, согласился Спица.
— Сергей Трофимович, мне как-то неудобно оставлять клиента у себя в кабинете одного и ехать к тебе. Ты бы не смог сам привезти деньги ко мне в офис?
— Могу, но мои дополнительные хлопоты тебе обойдутся в бутылку хорошего заморского коньяка.
— Договорились! — согласился Тавурдинов. Примерно через сорок минут после этого разговора Спица с двумя спортивного сложения телохранителями вошёл в кабинет Тавурдинова. Окинув взглядом помещение, Спица, здороваясь за руку с Тавурдиновым, поинтересовался:
— А где твой клиент?
— Договор между собой мы можем и без него заключить. Пусть твои парни поскучают с моим секретарём в приёмной, а мы с тобой тут посекретничаем.
После того как по сигналу Спицы его телохранители вышли из кабинета в приёмную и за ними закрылась дверь, Тавурдинов предложил Спице, державшему дипломат в руке, присесть в кресло и сам тоже сел напротив.
— Значит, так, Сергей Трофимович. Никакого продавца дефицитного товара у меня сейчас в офисе не было.
— Тогда зачем ты меня пригласил к себе да ещё попросил, чтобы я прихватил с собой бабки?
— О теме нашей беседы по телефону ни я, ни ты не смогли бы прямо говорить, поэтому разговор о поставщике товара — это информация для чужих ушей, если бы нас вдруг кто-то вздумал прослушивать.
— Понятно, — удовлетворённый его пояснением, произнёс Спица. — О чем же таком деловом ты хочешь сейчас со мной поговорить?
— Ты помнишь, что я недавно в «Аделине» спрашивал у тебя, не твои ли парни убили Загорулько?
— Конечно, помню! — спокойно подтвердил Спица.
— Ты тогда сказал мне, что к её смерти ни ты, ни твои парни не причастны. Я тогда не возникал, не пылил и с твоим заявлением согласился. Теперь же у меня с тобой будет другой, более предметный разговор.
— Ну и чем ты хочешь меня удивить? — с улыбкой на губах, уверенный в своей непогрешимости, спокойно поинтересовался Спица.
В сложившейся ситуации Тавурдинову ничего иного не оставалось делать, как подробно рассказать Спице о том, как Загорулько была похищена из квартиры, кто участвовал в её похищении, с указанием фамилий, кличек, домашних адресов похитителей, мест, где её прятали, кто насиловал.
Как и Волчий Ветер, он пошёл на небольшую ложь:
— Я побывал на барже, где насиловали и убили Загорулько, и нашёл в трюме вот этот тюбик губной помады. Его я Загорулько купил в Бельгии вместе с другими подарками… — В заключение своего разоблачения Тавурдинов поинтересовался у Спицы: — Теперь-то ты, я думаю, уже не сможешь отказаться от своего участия в убийстве Загорулько?
— Чего ты добиваешься? Чего тебе надо от меня? — вылетая из кресла, словно выброшенный пружиной, взвыл Спица. От недавнего благодушия и следа не осталось. Он понимал, что не в его интересах сейчас пойти на уничтожение убийц Загорулько. Если бы речь шла об одном человеке, то он, не задумываясь, именно так бы и поступил, но убивать целую бригаду вместе с бригадиром — это было слишком. В любом случае такое кровопускание добром для него не могло кончиться. Значит, ему оставалось одно — искать с Тавурдиновым компромисс.
118 
