Последние отзывы

  37  

Олеандр (он сам просил себя так называть) вообще старался мало говорить о себе, больше слушал. И порой в его глазах появлялась такая странная, почему-то знакомая мне грусть. Я бы вообще назвала его довольно печальным, если бы не его ирония.

Вопросов о моей странной ауре (паучка я сняла, желая быть честной, и тем более сняла магию майя, которою пропитался дом благодаря подаркам демонов) он не задавал. Лишь новое кольцо привлекло его внимание.

— Это подарок?

— Да. На день рождения. Город еще не полностью восстановили после этого праздника.

— Это должно быть кто-то очень… близкий.

— Я бы сказала далекий. Такие пропасти и на драконе не перелететь, — разом погрустнела я.

— Такие вещи не дарятся просто так. Ты знаешь, Лилит, сплетенные змеи — очень древний и могущественный символ. Символ слияния. Больше чем любви. Единство душ двух существ. В древности, очень давно даже для меня, такие кольца дарили своим избранницам в знак отданного сердца, в знак нерушимого чувства и родства. Тот, кто дарил его, знал об этом. Или же это дар — заурядная прихоть ветреного поклонника?

— Ветреный поклонник, как звучит, — вслух подумала я. — Думаю, он знает сакральную сущность такого подарка. Ему ведь одного кольца мало. — Подняв руку, я продемонстрировала роспись во всей красе и обручальное кольцо. Оно по какой-то причине в данный момент меня ревновало. — Такими темпами он скоро мне на руки браслеты наденет и цепью их соединит. Эх, ведь знала, что ничего просто так этот… гад хвостатый делать не будет. — Я вздохнула и задала уже ставший для меня риторическим вопрос: — И откуда у некоторых мужчин берется терпение бороться с такими упрямыми дурами как я?

— Потому что любим, — усмехнулся Олеандр. Горько так усмехнулся. Мне прямо по сердцу как кинжалом.

И вдруг все стало понятно. Я ведь тоже постоянно бегу, постоянно выбираю дорогу.

— Где она?

Эльф посмотрел меня своими непередаваемо красивыми глазами.

— Умерла. — Мы сидели в тишине, слушая лишь треск дров в камине, не могла я отказать себе и Угольку в такой слабости. Потом он неожиданно вскинул голову и посмотрел на меня. — Знаешь, Лилит, ты на нее очень похожа. Не внешне, внутренне.

— Поэтому вы сегодня и пришли? — сжалась я, обнимая свои коленки.

— Мне приятно на тебя смотреть. Ты улыбаешься как она. Кто бы мог подумать, что у Олега будет такая праправнучка. Наверное, мир все-таки очень мал. — Олеандр встал и подошел ко мне. Осторожно проведя рукой по моим волосам, он тихо сказал: — Не бойся меня. Да, надо признать, такая похожесть пленила меня. И я посмел надеяться… хоть что-то вернуть. Хоть как-то заглушу свою боль. Но ты и твое сердце давно принадлежите другому. Мне стоило сразу понять это. Просто иногда так хочется надеяться. Мечтать ведь не запрещено?

А я вспомнила…

Разве мечты не похожи на снежинки — такие же хрупкие, непреодолимо прекрасные, сгорающие в руках, как бы желанны не были.

Чихнув, я подняла голову вверх, позволяя снегу ложиться на начавшее загорать лицо. Улыбнулась.

— Я всегда колдую снег, когда о нем думаю.

Олеандр легко склонился, оценив мою понятливость и то, что я приняла его слова.

— Никогда не расставайся с тем, кого любишь, Лилит. И позволь, наконец, себя поймать.

— Давайте так, я расскажу все вам, а вы — мне.

— Хорошо, но не сегодня. Солнце восходит. А кому-то надо спать.

— Я не хочу спать.

— А я не тебя имел в виду. Это я просто очень старый, чтобы ночи напролет болтать с юными девами, а днем еще и делами заниматься.

Это вызвало у меня смех. Старый эльф — это надо же такое придумать!

Потом у нас была еще не одна такая ночь, когда мы просто рассказывали друг другу о нашем прошлом и настоящем. Олеандр раскрыл для меня самую древнюю и секретную часть их Библиотеки. И он в конце концов отправил меня к драконам.

Теперь я могу сказать, что у меня был Самый Великий Учитель.

И где мне их искать? Вот задачку задали — найти в огромной крепости двух незнакомых мне людей, при том, что никто на меня и внимания не обращает.

«Последнее, кстати, легче всего решить», — подумала я. И в воздух взлетел мой любимый маячок. Не высоко так, на несколько метров, и раскрылся не шибко сильно, зато как продуктивно. Народ застыл, с раздражением и недоумением глядя на меня, вдруг ставшую такой заметной.

  37