90 
У меня есть дочь. Ей семнадцать лет. Я считаю ее красавицей, она значит для меня все. Буквально все. Она учится в выпускном классе средней школы и осенью начнет учиться в колледже. — Алекса не стала называть Принстон, чтобы не показалось, что она принадлежит к элите общества. — Она играет в волейбол, состоит в команде пловцов, дороже ее у меня никого нет. Я воспитывала ее одна, и она мой единственный ребенок. Так что она — все, что у меня есть. — Она сделала паузу и посмотрела в глаза каждому. Она только что раскрылась перед ними, как человеческое существо. Она мать-одиночка с ребенком, ей могут поверить. Пусть они знают это. Когда она говорила, некоторые с пониманием кивали. Теперь они были у нее в руках. — Шесть из этих девушек были единственными детьми в семьях. У семи были матери-одиночки. Девять из них были студентками и подрабатывали, чтобы платить за обучение и помогать своим семьям. Две росли без матери и заботились о младших братьях и сестрах. Четыре были одаренными учащимися. Восемь получали стипендии. Одиннадцать из них были религиозны и активно участвовали в церковной деятельности. Пять были помолвлены. Они занимались спортом, у них были братья и сестры, мамы и папы, а так же учителя, которые знали и любили их. У них были бойфренды и друзья. Всех их уважали и любили и обо всех очень горюют. И всех их убил обвиняемый, сидящий перед вами. Всех. Восемнадцать девушек. Мы уверены, что это правда. Этому верит штат Нью-Йорк, этому верят восемь других штатов, этому верит ФБР, и, я думаю, когда вы услышите свидетельские показания по этому делу, вы тоже поверите этому.
Человек должен быть абсолютно лишен совести и каких бы то ни было чувств, чтобы убить восемнадцать молодых женщин, насилуя их, потому что это его возбуждает, причем спланировать заранее для каждой мученическую смерть.
Штат Нью-Йорк не имеет ни малейшего сомнения в том, что Люк Квентин, сидящий сейчас в зале суда за столом защиты, преднамеренно изнасиловал и убил восемнадцать молодых женщин, и представит вам доказательства.
Мы не можем позволить людям, которые ведут себя подобным образом, разгуливать среди нас, угрожать нашим детям и убивать тех, кого мы любим. Преступники должны сидеть в тюрьме и отбывать наказание за содеянные преступления. Если мы этого не сделаем, никто из наших детей или наших любимых не будет в безопасности, как и мы сами.
Мы уверены, что Люк Квентин убил этих женщин. Мы можем это доказать, и докажем это в ходе суда, так что у вас не останется ни малейших сомнений. И если вы согласитесь с нашими доказательствами, мы обратимся к вам с просьбой признать его виновным в изнасиловании и убийстве восемнадцати женщин. Это все, что мы можем сейчас сделать для тех, кого уже нет в живых. — Алекса пристально посмотрела на них, потом тихо поблагодарила за внимание и, вернувшись за прокурорский стол, заняла свое место. Присяжных потрясла ее речь, а некоторых смутила. Когда Алекса садилась, Сэм Лоренс кивком выразил одобрение. Это мощное по силе воздействия вступительное заявление еще раз подтвердило, что они не ошиблись, поручив Алексе эту работу.
Затем Люк что-то шепнул своему адвокату, и та кивнула. Защита не была обязана делать вступительное заявление, но Джуди Даннинг все-таки решилась на это. Она понимала, что речь Алексы окажет мощное воздействие на аудиторию, и хотела попытаться хотя бы немного ослабить его до начала суда. Общественный защитник заранее предупредила судью о своем желании тоже сделать вступительное заявление.
Встав с места, она подошла к членам жюри и, представившись, объяснила, что будет защищать Люка Квентина.
— Я хочу, чтобы вы знали, леди и джентльмены, что я тоже скорблю по этим восемнадцати девушкам. Как и все мы. Как и Люк Квентин. Да и как можно не скорбеть? Навсегда ушли из жизни восемнадцать молодых, красивых женщин. Это ли не ужасно?
Вы услышите множество показаний, причем некоторые из них будут изложены трудным для понимания техническим языком. Они о том, что произошло, как произошло, где произошло и кто, возможно, это сделал. Штат Нью-Йорк считает, что это сделал Люк Квентин. Об этом только что вам сказала миссис Хэмилтон. Но мы этому не верим ни на минуту. Люк Квентин не убивал этих женщин, и мы сделаем все, что в наших силах, чтобы доказать это.
Иногда происходит ужасное стечение обстоятельств, и человек оказывается не в том месте, где следует, и не в то время. Все это выглядит так, словно он сделал что-то такое, чего он не делал. Будто совершил что-то ужасное, чего на самом деле не совершал. Как будто звезды, обстоятельства и просто злой рок ополчились на него, и его обвиняют в том, к чему он не причастен. — Она окинула каждого из присяжных острым взглядом. — Люк Квентин не совершал этих зверств. Он не насиловал и не убивал женщин. Мы приведем доказательства, и у вас не останется никаких сомнений. Если вы верите нам, если хоть немного сомневаетесь в том, что Люк Квентин совершил эти преступления, требуйте его оправдания. Не допустите наказания невиновного человека, какими бы ужасными ни были эти преступления. — С этими словами она вернулась на свое место.
90 
