36 
— Может быть. Если она отказывается идти в клинику и тебя уже достали ее запои, она должна до смерти бояться, что ты уйдешь из ее жизни и никогда не вернешься.
— И эта угроза — для того, чтобы привлечь мое внимание и держать меня близко к себе?
Она кивнула:
— Она — твоя мать. Вы должны объясниться.
Чувствуя, будто камень упал с его души, он посмотрел на телефон.
— Может, тебе стоит ей перезвонить?
Ава освободила свою руку, и ему немедленно захотелось взять ее обратно, держать и не выпускать. В это время Роман осознал, как важна она стала для него.
Никто не знал о его маме. Ни его приятели, ни его сотрудники, ни одна из женщин, с которыми он встречался. Меньше чем за неделю Ава вкралась в его сердце и свернулась там клубочком. Он погладил ее щеку:
— Спасибо.
— За что? За то, что я высказала твои мысли вслух?
— За то, что выслушала, что поняла…
Он захотел поцеловать ее, но сдержал этот порыв — он боялся, что физическое проявление чувств может разрушить ту незримую хрупкую нить, которая протянулась между ними за последние несколько минут.
До сих пор это было как раз то, на чем строились их отношения, и его это устраивало. Они бы расстались через несколько дней, их жизни бы пошли разными дорогами. Так откуда это навязчивое, гнетущее, беспокойное чувство, будто он теряет что-то драгоценное?
Она должна была увидеть искры в его глазах, но сделала шаг назад. Его рука беспомощно упала.
— Мне правда нужно работать.
Ее отказ теперь, после того как он в первый раз открыл свою душу женщине, ужасно его расстроил.
— Но, может быть, мы сможем наверстать позже? — продолжила она.
Напряжение на его лице сменилось улыбкой.
— Заметано. — Не в силах сдержать желание прикоснуться к ней последний раз, он провел пальцем по ее нежной соблазнительной верхней губе. — Дай мне знать, когда закончишь, хорошо?
Он поцеловал ее и ощутил возбуждение, но должен был сейчас уйти отсюда.
Он почти вышел, когда она произнесла:
— Спасибо за доверие.
— Увидимся вечером.
За последние несколько дней Ава мысленно составила убедительный список причин, почему ей нужно держаться подальше от Романа: ей нужно написать важную статью, начинать искать другую работу на случай, если Рексу не понравится, что она написала, нужно поискать жилье. И она должна защитить себя, чтобы не увлечься им еще сильнее.
Последний довод был решающим, и она с головой ушла в работу, расшифровывая и сопоставляя ответы, которые Роман дал ей, объединяя их с информацией, которую она подобрала при сборе материалов.
Она закончила писать черновик. Но в тот момент, когда она увидела Романа опять, все ее предлоги, чтобы от него дистанцироваться, потеряли силу.
Он открылся ей, и это значило больше, чем все поцелуи и ласки. Ава поняла теперь, что заставляет его искать публичности. Он жаждет внимания, которого у него не было в детстве. Он ценил свою репутацию и хотел защитить ее, чего бы это ни стоило.
Ава всю жизнь поддерживала имидж, которым бы гордился ее отец, а позднее Леон. Ее маску вежливой отстраненной элегантности, в которой она пыталась показываться публике, не оценили и неправильно интерпретировали. Что сделала бы пресса из ее обожаемого Романа, если бы его мать скормила им грязную, тщательно сфабрикованную историю?
Сегодня она не будет думать о прошлом или будущем. Ей хочется использовать оставшееся им время. Решительным жестом она открыла стеклянную дверь в спа-салон.
Ава еще раз поразилась великолепию обстановки: громадный круглый бассейн с искусственным гротом подсвечивался светом, идущим со дна. На стенах мерцали отблески света, создавая причудливую мозаику из голубого и изумрудного цветов. Здесь царила атмосфера безмятежности и неги, декадентской изысканности и экзотической загадочности.
Она оглядывалась в поиске Романа, когда услышала, как входная дверь щелкнула.
— Рад, что ты пришла.
Она повернулась, ее сердце глухо застучало при виде его в черном махровом халате. У него была плутоватая улыбка опытного соблазнителя.
Неужели они встретились всего несколько дней назад? Даже не верилось. У нее было столько впечатлений за последние несколько дней…
Желая унять сердцебиение, она ждала, когда же он приблизится к ней, такой соблазнительно сексуальный в этом халате.
— Ты слишком много работаешь.
36 
