Последние отзывы

  32  

— Я не дама… — Хадсон поднял бровь еще выше, и Марианна поспешно поправилась: — По крайней мере не в этом смысле. Я твой компаньон в путешествии. На моем месте мог бы оказаться мужчина, и это ничего бы не изменило.

— Анни, милая, поверь, это изменило бы очень многое, — сухо ответил Хадсон. — Но сейчас я не готов обсуждать эту тему. Пожалуйста, не спорь со мной, хотя бы в этот раз. Прими поражение достойно, пожалуйста.

— Поставь себя на мое место! — не сдавалась Марианна. — Принимая такой подарок, я чувствую себя обязанной тебе. Мне это не нравится.

Какое-то мгновение он молчал, глядя на нее суженными глазами хищника; ворот рубашки расстегнут, на загорелой шее сверкают капельки пота. Марианна вдруг вздрогнула, остро ощутив его привлекательность.

— Анни… Анни… — Он схватил ее за запястье и властно притянул к себе. — Я не знаю ни одной женщины, которая отказалась бы от такого подарка. Большинство моих знакомых женщин наспех пробормотали бы несколько формальных возражений, чтобы соблюсти приличия и не выглядеть слишком жадными. Но ни одна из них не была бы искренна, — добавил Хадсон с обычным для него цинизмом.

— Я искренна. — Марианна старалась говорить твердо, но голос предательски задрожал. — Я говорю именно то, что думаю.

— Знаю, — мягко ответил он. — И это прекрасно.

— Так ты согласен? — быстро спросила Марианна. — Я оплачу свою долю?

— Нет. — Ответ его прозвучал неожиданно тихо, а лицо было до странности серьезно. — Анни, мы с тобой вырвались из реальной жизни, на несколько дней попали в фантазию, в сказку. Не порти праздник себе и мне. Просто плыви по течению.

С этими словами он прикоснулся губами к ее губам. Поцелуй, сопровождаемый объятием, был так внезапен — и так приятен, — что Марианна не смогла удержаться от тихого стона. При этом звуке, неоспоримом свидетельстве ее желания, тело Хадсона напряглось и из груди вырвался ответный стон, похожий на рычание. Поцелуй длился, и мгновение превратилось в прекрасную вечность.

Обхватив ладонями ее бедра, Хадсон прижимал ее к себе, и каждое его движение воспламеняло их обоих.

— Анни! Что ты со мной делаешь! — (Она не знала защиты против этого хриплого, чувственного голоса, уводящего ее прочь от горькой реальности в сказку любви.) — Я хотел лишь прикоснуться к тебе, а ты воспламенилась в моих объятиях. Как ты можешь отрицать… — бессвязно бормотал он. — Так жестоко…

— Хадсон, остановись. — прошептала Марианна. Но тот, не слыша, вновь и вновь впивался в ее губы; сердца их бились в унисон, а касания его языка будили в Марианне сладкую истому.

Наконец он со стоном оторвался от нее, и стон этот эхом отозвался в ее сердце. Он тяжело дышал, и под шелковой рубашкой бурно вздымалась и опадала мускулистая грудь. Отпустив ее, он уперся руками в стену и склонил голову. Так и стоял, пока Марианна не перешагнула порог и дрожащей рукою не захлопнула дверь.

Ужин стал для Марианны тяжелым испытанием — по крайней мере поначалу. Хадсон оделся так, словно им предстояло посетить лучший ресторан Нью-Йорка; в черном смокинге и галстуке он был просто великолепен, и у Марианны едва не подкосились ноги, когда в пять минут восьмого она отворила ему на стук.

— Чудесно выглядишь, — заметил он и взял ее под руку таким небрежным жестом, что Марианне уже подумалось: а не пригрезилась ли ей бурная сцена два часа назад? — В самом деле, чудесно.

— Спасибо. — Голос у нее дрожал. Готовясь к ужину, Марианна потратила немало времени на туалет. Бледно-зеленое платье для коктейлей с узким лифом, короткой сборчатой юбкой, длинными рукавами и высоким воротом достаточно откровенно облегало фигуру, но в то же время не открывало взору ничего лишнего. Марианна понимала, что ведет себя глупо, но все же не могла допустить, чтобы сумрачный взгляд Хадсона проникал за глубокий вырез.

Однако Марианна не подозревала, что скромный покрой наряда и нежный шелк действуют на искушенного мужчину куда сильнее, чем открытая демонстрация женских прелестей. А Хадсон был весьма искушенным мужчиной.

В маленьком баре в глубине холла они выпили по коктейлю. Прозрачная жидкость выглядела достаточно невинно, но действовала безотказно: сделав несколько глотков, Марианна забыла и о волнении, и о панике, вызванной присутствием Хадсона, и смогла поддерживать непринужденную беседу.

Когда они сели за столик в ресторане и Хадсон заказал первое блюдо, Марианна уже чувствовала себя как дома, а за десертом поймала себя на мысли, что по-настоящему наслаждается этим ужином. Хадсон сделал все, чтобы она не испытывала настороженности: не пугал ее неясными угрозами, не изводил оскорбительными намеками; шутки его были необычно веселы и добродушны, и все поведение создавало дружескую атмосферу спокойствия и безопасности.

  32