Особенно,... 
6 
– Один, – сказал он, словно прочитав ее мысли.
Стейси не хотелось верить, что он столь проницателен. Однако в том, как он произнес слово «один», ей почудились ледяные, ветреные снежные пики гор и замерзшая душа. Глядя на полуобнаженного Кернана, Стейси едва сдерживала дрожь. Она объясняла это ледяными каплями, стекающими ей за шиворот, однако истинная причина была в другом – в ее реакции на стоящего рядом мужчину. Его внутренняя борьба тревожила и интриговала девушку. Поддерживающая ее рука была надежной и теплой, словно Кернан не замечал холода. Даже если предположить, что он разгорячен после душа… Стейси поразилась самообладанию и непоколебимой уверенности, которую излучал этот человек. Совсем некстати она вспомнила, что, если верить желтой прессе, Макалистеру не впервой дефилировать перед женщинами в чем мать родила.
Хотя Стейси полагала, что покраснеть еще сильнее физически невозможно, ей это удалось. Кернан не спешил избавить ее от мучений – оценивающе разглядывал нежданную гостью, выдыхая облачка пара.
Наконец он, вероятно, заметил, что на его обнаженных плечах вовсю тает снег.
– Зайдем внутрь, – предложил он неохотно.
Он явно не хотел впускать ее в дом. Стоило признать, у него были основания. Когда незнакомка сбивает ваш фонтан, вам вряд ли захочется поить ее чаем и развлекать светской беседой. Но ведь он ждал кого-то. Значит, той женщине, за которую принял Стейси, тоже был не рад?
– Сейчас осмотрю твою голову. Крови немного. Думаю, рана поверхностная. Если нет, отвезу тебя в деревню.
Стейси отнесла нового знакомого к категории людей, которые всегда поступают правильно – даже вопреки своим желаниям – и ожидают того же от других. Она поежилась. Решив, что виной тому холод, Кернан повел гостью к коттеджу, все еще крепко удерживая за локоть.
Во дворе не было машин, кроме ее интимно прислонившейся к фонтану малолитражки. Вероятно, хозяйские машины стояли в просторном гараже в стороне от дороги.
Жилище Макалистера поражало воображение. Если это всего лишь коттедж, то как же должен выглядеть особняк? Сложенный из массивных золотистых бревен, дом одной стороной возвышался над скалистым обрывом ручья. Крыльцо обрамляли круглые деревянные колонны, за которыми скрывалась тяжелая, украшенная ручной резьбой дверь. Над широкими французскими окнами вздымался сложный многоярусный рельеф крыши. Стейси поняла, что чувствовала Красавица из сказки, когда впервые увидела замок Чудовища.
На крыльце Макалистер отпустил ее, и Стейси, лишившись надежной опоры, на мгновение испытала разочарование. Он открыл дверь, пропуская ее вперед. Стейси накрыла благодатная волна теплого воздуха. От окружавшего великолепия перехватило дыхание.
– Как красиво, – ахнула она. – Не охотничий коттедж, а прямо-таки пятизвездочный отель.
– Меня устраивает, – заметил он небрежно. – Гораздо больше, чем квартира в Ванкувере.
Репортерская интуиция заставила Стейси насторожиться: это косвенно подтверждало слухи, что Макалистер собирается отойти от дел.
Кернан скинул тапочки, кивком велел ей следовать за ним. Стейси не посмела шлепать дальше в промокших и наверняка погибших туфлях. Оставила их и сырой свитер у двери, а сама поспешила за хозяином. От волнения Стейси забыла, что ей давно пора объяснить свой неожиданный визит.
В оформлении интерьера безупречно сочетались старина и современность, антиквариат и модерн. Турецкие ковры ручной работы соседствовали со шкурами зверей, авангард и западноевропейское искусство дополняли друг друга, а хрусталь Сваровски не конфликтовал со старинными плетеными корзинами и изящными фарфоровыми вазами. На взгляд Стейси, стиль, в котором старые традиции уживались с последними достижениями цивилизации, удивительно точно отражал сущность хозяина дома.
– Никогда не видела таких полов, – пробормотала Стейси.
– Тигровое дерево. С годами становится богаче.
– Как люди.
– Те, кто правильно инвестирует, – согласился Кернан.
– Я другое имела в виду!
Он с раздражением оглянулся через плечо.
– Люди, – твердо заявила Стейси, – становятся богаче потому, что набираются мудрости и жизненного опыта.
– Или опыт делает их жестче, – упрямо фыркнул он. – Это дерево в сто семьдесят раз тверже дуба, поэтому я выбрал его.
Кажется, он и сам мечтал обрести непробиваемую твердость.
– Такой пол вечен! – гордо сообщил Кернан.
6 
