Особенно,... 
78 
– Леди Лисавета, вы совсем заскучали. Как ваш кавалер мог оставить такую милую спутницу без внимания?
Здоровенный черноволосый мужчина сграбастал мою ручку, смотрящуюся в его огромной ладони просто образцом изящества и миниатюрности, и поднес к своим губам.
– Добрый вечер, – сказала я, не найдя ничего лучшего.
– Виделись уже, – хохотнул он. – Должен признать, вы очаровательны в обеих ипостасях.
Я польщенно раскраснелась. Все же нечасто мне тут приятное говорят, обычно ругают, а то и обзовут как.
– И не напоминайте. Некрасиво получилось. Меня иногда заносит, особенно в звериной ипостаси.
Тут Рейвар распрощался с одной из мадемуазелек и повернулся к нам. Окинув медведеподобного купца пристальным взглядом патологоанатома, он сказал:
– О своей спутнице я позабочусь сам.
– Да уж вижу, как вы заботитесь, рэ’Адхиль. Кто вам вообще оборотня доверил? Разве нас можно держать на поводке?
– Нас? Вы – оборотень? – улыбнулась я. Это просто здорово – встретить настоящего оборотня, хоть кого-то, подобного такой недоделке, как я.
– Да, – кивнул он и пристально посмотрел на Рейвара. Потом перевел взгляд на меня и улыбнулся, показывая крепкие зубы: – А ты не поняла, маленькая лисичка?
– Вы мне показались похожим на медведя… а подумать у меня и времени не было.
– Ну, не медведь, а барг. Мамка моя как-то погуляла с одним заезжим моряком – с кем не бывает. Да ты не смущайся, мы, жители портового города Крайна, люди простые. Да и нелюди тоже.
– Я запомню. – Если в том городе такие жители, как этот чернобородый, можно рассмотреть это место в качестве приюта для одной хвисы.
Хотя о чем я? Однажды это закончится, и я вернусь домой. Вот только сегодня эта мысль не принесла радости. За несколько дней я перестала быть всеми гонимой хвисой, обрела хоть какое-то подобие постоянства, защиты и друзей.
Эх, жаль, Рейвар так и не позволил отослать весточку Файте и циркачам.
– Позвольте представиться очаровательной леди, – меж тем слегка поклонился оборотень. – Арентий Малки, но друзья обычно зовут меня просто Малки-барг. Буду рад услышать это имя и из уст такой прелестной особы.
– А вы льстец, Малки-барг, – разулыбалась я.
– Ни в коей мере! Мой бездельник рассказал, какой дым коромыслом ты подняла, давненько я так не смеялся. Это ж надо было такое учинить с этими малолетними шалопаями!
– Я старалась… ой, то есть мне очень стыдно!
– Верю, – рассмеялся здоровяк.
– Господин Арентий, у вас какое-то конкретное дело? – зло посмотрел на мужчину Рейвар.
– Конечно! Мой сын намеревался пригласить леди Лисавету на танец, но вы, рэ’Адхиль, так активно отпугиваете всех, кто желает уделить диковинной гостье внимание, что это показалось Питину практически невозможным. Молодой он еще. Но парень хороший, не сомневайтесь, леди. Я его и ремнем учил и работой. А уж мать его и на репетиторах настаивала. Так что он парень обходительный, можете не беспокоиться.
– Какие беспокойства, с Питином-то я уже знакома. Чудесный юноша, – улыбнулась я, благодарная этому человеку за то, что вытянул меня из глухой покорности случаю и воле Рейвара. Ну а этот ушастый еще поплатится – надо же было так ловко воспользоваться моими страхами.
Он еще, оказывается, и мстительный!
– Буду рада принять его предложение, если он все же осуществит свои намерения и отважится пригласить меня. – Тут я вспомнила об одной значительной помехе. – Конечно, если мой спутник соизволит не гавкать, – чуть слышно добавила я, скосив глаза на Рейвара. Надеюсь, его высочество Ушастость все расслышал.
Тот смерил меня убийственным взглядом и процедил:
– Ну пусть попробует.
Питин, высокий худющий парень лет восемнадцати, заметив подмигивание отца, весь засиял. Оставив собеседников, он ринулся к нам, едва ли не сбивая всех на своем пути, неловко принося извинения и ошарашивая гостей счастливой улыбкой.
Как же это приятно, когда кто-то так желает твоего общества. Как хорошо быть нужной, а не зверьком на коротком поводке.
Юноша учтиво склонился, бросая на Рейвара настороженный взгляд.
– Рэ’Адхиль, позвольте вам представить моего сына, Питина. Леди Лисавете его уже представил молодой наследник маркграфа.
– Я помню, – глухо отозвался Вареник. – Кажется, именно этот юноша изображал из себя милую лошадку.
Питин покраснел, что выглядело до того мило, что я не удержалась.
78 
