36 
Водитель успел уложить вещи в багажник и поспешил открыть дверцу перед Виолеттой. Лео отодвинулся на безопасное расстояние.
– О! – воскликнула Виолетта, широко улыбнувшись. – Ты приехал меня встретить. Чудесно!
– Это ты чудесная, – он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, но быстро отодвинулся. – Такая прическа тебе идет. И как я вижу, ты вернулась к той продавщице, о которой рассказывала. Этот костюм еще лучше, чем черное платье.
Виолетта просияла:
– Я выбрала его совершенно самостоятельно! Конечно, в самолете я была не в нем – белое не подходит для путешествий, поэтому я просто взяла его с собой и надела утром после завтрака.
Лео уже представлял, как снимет с нее костюм.
– Я тоже иногда так делаю во время путешествий, – кивнул он. – Одеваюсь в удобную одежду и беру с собой костюм. Как прошел перелет? Ты смогла поспать? – «Говори, Лео, говори. Иначе ты ее поцелуешь и тогда уже не сможешь остановиться».
– Как ни странно, да, – ответила Виолетта.
Лимузин тронулся. Лео не знал, стоит ли поднимать экран между ними и шофером. Даже поддавшись искушению и нажимая кнопку, он пытался убедить себя, что это лишь для того, чтобы шофер их не слушал. Только для этого.
«Конечно, – скептически сказал внутренний голос. – А чем оправдаешь то, как ты одет?» На Лео был не костюм, а свободные брюки и мягкий мохеровый свитер. «Ты с самого начала это задумал, и ничто тебя не остановит, никакие призывы совести. Бороться с этим глупо, и Виолетта хочет не этого. Она приехала для того, чтобы быть соблазненной. Так соблазни ее!»
Лео откинулся на кожаном сиденье, наблюдая за реакцией Виолетты на то, как поднимается экран. Глаза ее широко раскрылись, дыхание заметно участилось. Но на лице не было паники или тревоги. Лео был прав. Именно этого она и хотела – приключений. И секса! Он хотел того же. Нужно по крайней мере сорок минут, чтобы добраться из аэропорта в отель; Париж страдал от таких же пробок, как и Лондон. Времени хватит.
– Позволь мне помочь тебе снять жакет, – мягко сказал он. – Здесь тепло, и мы не скоро приедем.
В глазах Виолетты не было ни тени подозрения; она повернулась на сиденье и позволила ему снять с себя жакет. Лео кинул его на сиденье напротив и снова развернул девушку к себе, отметив, как порозовели ее щеки. Возможно, она понимала, что у него на уме, но не возражала.
Раздевать ее полностью было бы совсем неприлично, но Лео хотел снять с нее блузку. И бюстгальтер. Вообще все белье. Его сердце заколотилось от фантазии о ней – обнаженной до пояса и под юбкой. И у него на коленях… верхом на его коленях. Лео у нее внутри, ласкающий ртом ее обнаженную грудь. Он помнил, что ей нравится, когда посасывают ее соски. Взглянув на ее грудь, Лео увидел, что соски уже затвердели, отчетливо видимые под шелком блузки. Свидетельство ее возбуждения окончательно успокоило его совесть. Не желая больше ждать, Лео прижал ладонь к пылающей щеке Виолетты и наклонился к ее губам.
Поначалу он старался быть нежным, но стоны Виолетты лишили его контроля, и вскоре Лео одновременно целовал ее и снимал с нее одежду – сначала блузку, потом бюстгальтер. Отодвинувшись, он велел Виолетте лечь на сиденье. Она повиновалась без колебаний и только тяжело дышала, пока Лео раздевал ее донага. Туфли, юбка, чулки, трусики – он не оставил на ней ничего. А потом касался ее обнаженного тела: грудь, живот, ноги… между ног.
Из его груди вырвался мучительный стон. Она была такой влажной, такой готовой. Виолетта не стонала. Она ахала и умоляла, говорила ему о своем отчаянном желании.
Наконец, не в силах больше терпеть, он расстегнул ширинку и достал свой готовый разорваться член. Виолетта поднялась на сиденье, а потом села верхом на колени Лео, сжимая его плечи до синяков, пока он направлял себя в нее. В ту ночь в Сиднее он показал Виолетте позу «женщина сверху», но тогда он велел ей двигаться осторожно, боясь причинить ей боль. Сейчас волноваться было не о чем. Он подгонял ее, требовал более сильный ритм. Но она не нуждалась в поощрении. Она двигалась с такой же страстью, что и он сам, и удовольствие вскоре столкнуло его за грань.
Лео было бы стыдно, если бы Виолетта не испытала оргазм вместе с ним; ее мышцы сжимались с такой силой, что он закричал. Виолетта тоже вскрикнула, а потом упала на него сверху, зарываясь лицом в шею. Ему показалось, что она что-то говорит. Наверное, его имя. Сам Лео говорить не мог.
Некоторое время они оставались в такой позе: Лео сомкнул руки у нее на спине, ее руки были зажаты между их телами, а теплый рот прижимался к его шее. Он бы оставался так и дольше, если бы время не поджимало.
36 
