Особенно,... 
117 
– И езжайте, – бросил он. – Скатертью дорога.
С этими словами он вышел из моей комнаты, отбросив ногой стул и грохнув за собой дверью. Ноги у меня подкосились, и я опустилась на кровать. Теперь, когда уже не надо было держать себя в напряжении, руки мои затряслись так, что я выронила пистолет. Зубы застучали. Я подумала, что, если он сейчас вернется, я не смогу ему противостоять.
Я лежала ни жива ни мертва, но все мои чувства насторожились. Я услышала, что он спустился вниз, и стала ждать его возвращения, пытаясь унять дрожь. Завтра я должна уехать. Я поскачу в трактир и попрошусь переночевать. Наверняка кто-нибудь приютит меня, ведь всего-то на одну ночь. А в понедельник утром я уеду. Этот отвратительный кошмар закончится.
Что он делал там внизу? Я услышала какой-то звук.
Прошел час. Руки и ноги перестали дрожать. Пистолет из рук я уже не выпускала.
А потом я снова услышала его шаги. Он поднимался по лестнице. Я прильнула к щели в двери. Мне было слышно, что он что-то бормочет себе под нос, а потом показалась его высокая фигура. Он шел, немного покачиваясь. Наверное, он был сильно пьян.
На верхней ступеньке лестницы он остановился, постоял, как будто собираясь с мыслями, и пошел в комнату с балконом.
Прошло не больше пяти минут, я все еще стояла, прислушиваясь, у двери, когда грянул выстрел.
Сразу сообразив, где стреляли, я с пистолетом в руке бросилась в коридор и распахнула дверь их спальни.
Стеклянная балконная дверь была открыта. Я увидела Фелисити. Она стояла на балконе, вцепившись в поломанные перила.
– Фелисити! – закричала я. – Что случилось?
Она хотела что-то сказать, но из открытого рта не вылетело ни звука. Покачав головой, она указала на балкон.
Я увидела, что в перилах выломанных балясин стало больше, а передняя их часть почти полностью провалилась. Я вышла на балкон и посмотрела вниз. На земле под балконом лежал Уильям Грэнвилл. Рядом валялся пистолет.
Он лежал неподвижно, в какой-то неестественной позе, похожий на большую сорвавшуюся с нитей марионетку.
Я инстинктивно поняла, что он мертв.
В тот понедельник я не уехала на дилижансе. Я осталась с Фелисити. Я забрала ее из той комнаты дурных воспоминаний и уложила на свою кровать, которая была достаточно широка для двух человек. Фелисити была не в том состоянии, чтобы оставаться одной.
Она оцепенела. Остекленевшие глаза смотрели прямо вперед. Я начала волноваться о ее разуме.
Моя память не сохранила четких воспоминаний о последовавших днях. Я помню, что дом наполнился людьми, они то входили, то выходили. Тело Уильяма Грэнвилла унесли. Умер он от выстрела в голову.
Потом из Сиднея приехали полицейские и стали задавать вопросы, много вопросов.
Они хотели знать, как он упал.
Он прислонился к перилам балкона, и те провалились.
Я держалась спокойно. Фелисити не рассказала мне, что произошло, а я боялась спрашивать. Я чувствовала, что у нее может начаться истерика, и я не знала, что она будет говорить, если это случится.
Где-то в глубине моего сознания тлела тревожная мысль, что терпение Фелисити дошло до предела и что это она сделала роковой выстрел. Я прекрасно понимала, как это могло случиться. Я сама была готова выстрелить в него. Существуют границы, за которые лучше не выводить даже самого кроткого из людей.
Больше чем чего бы то ни было, мне хотелось покинуть это место. И я хотела забрать Фелисити с собой. Что бы ни произошло в той комнате, это осталось в прошлом. Я хотела успокоить ее, утешить. Я понимала, через что она прошла.
Согласно главной версии, Уильяма Грэнвилла убили беглые каторжники. История Пикеринга была у всех на устах, и все знали, на что способны эти люди.
Я рассказала, что покойный чуть раньше заходил в мою комнату, что он говорил, будто слышал крадущиеся шаги, и подозревал, что это каторжники.
По большому счету, я не сказала ни слова лжи.
Многие заметили, что после случая с Пикерингом он постоянно остерегался каторжников. Да их все боялись.
Посчитали, что он услышал шаги во дворе, взял пистолет и вышел на балкон. Всем было известно, что балкон давно нуждался в ремонте. Одной балясины не хватало уже несколько месяцев. Нетрудно представить, как все могло произойти. С пистолетом в руке он вскочил на балкон, забыв, что деревянные перила прогнили, оперся о них и, падая, случайно выстрелил в себя. При падении пистолет выбило у него из руки, поэтому он оказался в нескольких футах от тела.
117 
