Особенно,... 
5 
— Быть может, все еще будет не так плохо, как вам кажется, — попытался утешить ее добрый Джонсон. — А за своего любимца не беспокойтесь, я за ним присмотрю.
Мелита подняла мокрое от слез лицо и с надеждой взглянула на Джонсона:
— Неужели? Это… правда?
— Конечно, мисс, если вы только этого пожелаете. Все дело в деньгах.
— Если бы вы с миссис Джонсон остались здесь, вам бы хватило ста фунтов в год?
Джонсон подумал немного. Он был человек медлительный и в поступках, и в мыслях.
— Сто фунтов в год — это будет примерно два фунта в неделю, мисс Мелита. Да еще овощи с собственного огорода, да цыплята, да кролики. Пожалуй, мисс, мы этим обойдемся, и Эросу зимой на овес хватит.
Мелита вздохнула с облегчением.
— Благодарю вас, Джонсон! Благодарю! Я с ужасом думала, что мне пришлось бы продать его. А мне расстаться с ним все равно что умереть.
— Ну-ну, мисс Мелита, не надо так говорить! Вы молоды, у вас вся жизнь впереди, и вы прехорошенькая! Я только нынче утром говорю жене: «Попомни мои слова, какой-нибудь джентльмен объявится скоро и возьмет в супруги нашу мисс Мелиту!»
— Не нужен мне никакой джентльмен, — запротестовала Мелита. — Мне больше всего хотелось остаться здесь с Эросом и с вами.
— Ее светлость рассердилась бы, услышав ваши речи, — заметил Джонсон.
— Я даже не упомянула ей об Эросе, — призналась Мелита. — А то бы она, наверно, сказала, что он не мой, а папин, и его надо продать, как мы продали остальных лошадей.
— Мне их будет не хватать, мисс Мелита. Иногда с ними тяжело приходилось, но без лошадей стало еще хуже.
— У вас останется Эрос, а он лучше, чем все остальные вместе взятые!
— Что верно, то верно. Помню, когда капитан Уолфорд привез его вам на день рождения, я сразу догадался, что другим до него будет далеко.
— Пожалуйста, Джонсон, оседлайте его мне, пока я пойду переоденусь, — распорядилась Мелита.
— Собираетесь прогуляться, мисс?
— Я об этом мечтаю весь день, — ответила девушка. — Наверно, все сочли бы неприличным, если бы я поехала кататься до похорон, но папа бы меня понял, я знаю.
— Это точно! — согласился Джонсон. — Капитан всегда говорил: «Все хорошее и даже плохое можно сделать лучше, если подумать об этом, сидя верхом на коне».
Мелита улыбнулась сквозь слезы.
— Я так и слышу, как папа это говорит. Вот я сяду в седло, поскачу и подумаю. Но благодаря вам, Джонсон, мне стало гораздо легче, потому что вы разрешили мою проблему. Я боялась, что ста фунтов вам покажется недостаточно.
— Обойдемся, — стоически заявил Джонсон.
Взяв дамское седло Мелиты, он направился к Эросу, а она побежала переодеваться.
Десять минут спустя, проезжая по раскинувшемуся за их домом полю, Мелита чувствовала, как лежавшая весь день у нее на душе тяжелым бременем тоска постепенно отпускает ее.
Ее угнетало не только горе от потери обожаемых родителей, но и необходимость расстаться с Эросом. Он так много для нее значил, что будущее без него казалось невозможным. Зная, что девочка очень любит лошадей и к тому же нуждается в занятиях и развлечениях, отец подарил ей Эроса на день рождения пять лет назад.
Семья находилась в это время в затруднительных обстоятельствах, так как лошади, которых готовил к скачкам капитан Уолфорд, не оправдали его ожиданий.
Да еще к тому же, несмотря на просьбы жены не рисковать понапрасну деньгами, он потерял значительную сумму, ставя на лошадей, которые либо не одолели препятствий, либо их обошли уже у самого финиша.
И вот именно тогда на ярмарке капитан Уолфорд увидел жеребенка, которого отдавали всего за несколько фунтов. Человек, по случаю купивший его, просто хотел от него избавиться, а капитан усмотрел в жеребенке большие возможности.
Он купил его, привез домой и подарил Мелите. И с того самого момента ее восторгу и счастью не было границ.
Она не только приучила Эроса идти на зов, но и проделывать по ее команде всевозможные трюки.
Когда она напевала, жеребец вальсировал на задних ногах, наклонял голову, когда девушка приказывала ему сказать «да», и тряс головой, если Мелита говорила «нет».
Со временем она обучала его все новым фокусам, пока отец не сказал ей, смеясь:
— В нем больше человеческого, чем в некоторых людях, и, уж конечно, гораздо больше ума!
Мысль о необходимости продать любимца терзала Мелиту со дня смерти родителей.
5 
