Особенно,... 
108 
И слабенькая ниточка уверенности, которая поддерживала Элизабет в ее долгом путешествии сюда, порвалась. С внезапной ясностью она увидела, что привлекательность ее предложения не имела никакого значения: ничто из того, что она могла бы ему предложить, не соблазнило бы Майкла поехать вместе с ней обратно домой.
Майкл открыл парадную дверь старенького кирпичного сельского дома и крикнул: — Ангелина, я пришел. Он снял куртку и остановился, делая глубокий вдох: он смаковал ароматный запах, идущий из кухни.
В комнату вошла, вытирая руки о полотенце, тоненькая женщина. Щеки ее пылали от жара плиты. Она добродушно улыбнулась Майклу, явно довольная тем, что видит его.
— Ну, и как прошла дегустация?
— Потрясающе. Думаю, мне наконец-то удалось уговорить Гвидо пойти на это изменение, — он обвел взглядом гостиную. — А где же Антонио? У меня тут есть кое-что для него.
Она метнула в него укоряющий взгляд и поцокала языком.
— Ну сколько же раз я должна тебе говорить, что ты его испортишь, таская подарки?
Он поднял руки, уступая.
— Это в последний раз. Обещаю.
— О-хо-хо. Да я скорее поверю солнцу, если оно пообещает мне перестать всходить по утрам, чем такому обещанию.
Возвращение домой и встреча с трехлетним сынишкой Ангелины были для Майкла лучом света в его тягостно-заурядном рабочем дне.
— Ну так где же он?
— У своей бабушки, которая тоже его портит, — ответила Ангелина. — Утром у него был жар, думаю, он, должно быть, подцепил простуду.
— Так тебе надо было сегодня остаться с ним дома. Ты же знаешь, я бы не возражал.
Она засмеялась и потянулась к завязке своего фартука.
— Вот заведи себе собственных жену и ребенка — их и порти.
Майкл порылся в кармане пиджака, ища игрушечную голограмму с большой птицей, которую прихватил для Антонио в Милане.
— Такого никогда не случится, — сказал он, передавая игрушку Ангелине.
— Вот если б ты только захотел познакомиться с моей кузиной Констанцией. Уж тогда-то ты наверняка бы передумал.
Прежде чем Майкл успел сказать, что, мол, он и ее кузина были бы идеальной парой, его внимание отвлек стук в дверь. Он отправился открывать, полагая, что это муж Ангелины, Либерио, заехал забрать ее.
Его приветственная улыбка поблекла, когда, вглядевшись в тусклое освещение, он увидел, кто стоит перед ним. Такая неожиданная встреча с Элизабет была сродни внезапному удару, и Майкл отступил назад. И одновременно им овладело почти непреодолимое желание захлопнуть дверь и отмахнуться от увиденного, как от привидения. За два с половиной года, миновавшие с тех пор, когда они виделись в последний раз, мучительные воспоминания не оставляли его.
Элизабет вздрогнула от его реакции.
— Извини. Мне надо было позвонить и предупредить тебя, — она кротко улыбнулась, как бы извиняясь. — Честно говоря, я боялась, что если ты узнаешь о моем приезде, то попытаешься скрыться.
Он внимательно окинул взглядом дворик и ее автомобиль. Итак, она приехала одна. Майкл снова посмотрел на нее, вглядываясь в каждую черточку.
Что ж, она изменилась, — волосы подстригла, это он заметил сразу. Его рука сжалась в кулак: он изо всех сил старался удержаться и не потянуться к локону, лежавшему на ее щеке. Он почти ощущал его мягкую нежность.
— Зачем ты сюда приехала?
Она поежилась от холода… или, может быть, от этого заметного раздражения в его голосе? Черт подери, ведь он так старался выбросить ее из своей жизни! И вот, извольте полюбоваться, она снова стоит перед ним. И он рядом, словно опять они вернулись к самому началу.
— Мне нужна твоя помощь, — и тут ее взгляд остановился на женщине, стоявшей позади него. Она замолчала.
Майкл повернулся посмотреть, что же привлекло ее внимание. Ангелина, подойдя к нему вплотную, легонько толкнула его локтем.
— Что это с тобой такое? — прошептала она. — Где же твое воспитание? Ведь на улице холодно. Пригласи свою приятельницу зайти.
Он проплыл и проехал тысячи миль, чтобы отделаться от Элизабет Монтойя. У нее не было никакого права поступать вот так с ним. Он не хотел видеть ее в своем доме. Не хотел даже мечтать, что может вдохнуть запах ее духов, услышать ее смех…
Ангелина еще раз подтолкнула его локтем, этаким жестом старшей сестры, укоряющей шалуна-братишку.
— Как не стыдно, Майкл. Разве можно так себя вести?
— Если прервала ваш обед, то могу вернуться попозже, — сказала Элизабет.
108 
