Особенно,... 
44 
– И это началось с того, что ты прочитал мое имя на обороте фотографии?
Он кивнул.
– Хотя у меня возникали вспышки воспоминаний целый день. Но они были очень смутными.
Саммер вздохнула.
– Ты вспомнил о том, что Эдди любит красные леденцы, – сказала она.
– Ах да.
Он усмехнулся. Малыш Эдди. Теперь он вспомнил случай, который укрепил их дружбу. Но об этом, кажется, не знала даже Шайна.
– Мне кажется, ты правильно сделал, что принес их ему, – медленно сказала она. – Мне очень понравилось это.
Марко повернулся к ней. Он не был в этом уверен так, как она, но знал одно: Эдди нужна была любовь и забота.
Долгие годы Марко считал, что не слишком любит детей. Они не были частью его жизни. И вдруг – бах! – малыш Эдди. Марко вспомнил, как в первый раз увидел мальчика, и сердце его дрогнуло. Это случилось утром, на второй день его пребывания на острове. Он шел к дому Шайны, потому что хотел снова увидеть ее и поблагодарить за то, что она спасла его от этих агрессивных «португальских корабликов» – отвратительных маленьких медуз. По крайней мере, это был предлог, чтобы снова прийти к ней.
Марко шел сквозь рощу кокосовых пальм, как вдруг услышал крик мальчишек: «Прыгай, Эдди, прыгай!»
Он обернулся и увидел неподалеку группу мальчишек лет девяти-десяти, столпившихся вокруг маленькой хижины, по крыше которой медленно сползал малыш лет трех-четырех. Он не плакал, не кричал, но так крепко сжимал зубы, что лицо его казалось квадратным. Маленькие пухлые ручки цеплялись за крышу изо всех сил, но было ясно, что долго он так не продержится.
– Все нормально, ребята. Разойдитесь.
Мальчики расступились, уставившись на взрослого дядю, внезапно возникшего перед ними.
– Эдди, не бойся, – спокойно сказал Марко. – Можешь падать вниз. Я тебя ловлю.
Малыш молчал. Он только еще крепче вцепился ручками в крышу, едва взглянув вниз.
– Эдди, я поймаю тебя. Поверь мне.
Наконец мальчик взглянул вниз – и встретился глазами с Марко. Малыш заморгал. Сначала он смотрел на него с недоверием, но пару секунд спустя разжал пальцы и упал с крыши прямо в его руки.
– Вот молодец. А что ты делал там, наверху? – спросил Марко, ставя малыша на землю.
Эдди слегка пошатнулся, затем, встав прямо, взглянул на него.
– Ничего, – сказал он, заморгав, и стал пятиться назад. – Кажется, меня зовет Джилли, – добавил мальчик и, повернувшись, побежал домой.
Марко рассмеялся, глядя ему вслед. Это и было началом их дружбы.
Здесь, на острове, дружеские отношения устанавливались очень быстро. Жаль, что ему не хватало времени пообщаться с людьми, потому что он во что бы то ни стало должен был найти этот чертов портфель.
– Странно, но я до сих пор не могу вспомнить, где мои чертежи.
– В самом деле? – Они сели на старое бревно, выброшенное на берег, и стали смотреть на прибой. – Ты не можешь вспомнить, что произошло после того, как я покинула твой номер в отеле?
– Нет, я помню. Я сложил чертежи в портфель и поехал в аэропорт.
– А что произошло с копиями, которые хранились в картонном тубусе?
Марко потянулся.
– А вот этого я не могу припомнить. Портфель уже не найдешь. Но тубус... – Нахмурив брови, он покачал головой. – Я не помню, чтобы относил его на почту, как обычно.
– Это неудивительно. Наша почта работает только по средам и пятницам. А ты уехал в воскресенье.
– Ах да. Значит, я отправил тубус в пятницу или попросил кого-то отправить его мне?
Саммер покачала головой, и оба ненадолго замолчали.
– Ничего не вспомнил? – спросила наконец она.
– Ничего.
Женщина вздохнула:
– Ну, все равно ты уже значительно продвинулся вперед. Поэтому совсем скоро ты все вспомнишь. – Саммер встала, стряхнув с себя песок. – Пойдем в дом. Поедим мороженое и немного поспим. Завтра рано вставать – утром поедем к Джиджи.
Они пошли назад, рука об руку, болтая глупости и смеясь. Саммер сияла от счастья. Ведь именно об этом она мечтала всю жизнь. Чтобы рядом с ней был человек, с кем можно было бы разделить горе и радость, который мог бы рассмешить ее... кто любил бы то же, что и она, и мог бы разжечь в ней страсть. Что могло быть лучше?
44 
