24 
– Настоящий тропический пляж, – сказал он, продолжая любоваться пейзажем.
Она кивнула, стараясь не выдать себя.
– Да, здесь и правда очень красиво.
Марко провел рукой по густым волосам:
– И ты утверждаешь, что я не делал эскизов, когда мы были здесь с тобой?
– Нет, ни разу.
– Странно.
Женщина пожала плечами:
– Наверное, твои мысли были заняты чем-то другим.
Он не смог сдержать улыбки.
– Ты имеешь в виду наш роман? – поддразнил он ее.
Взглянув на него, Саммер промолчала. Затем решила вернуться к делу:
– Хорошо. Внимательно оглядись вокруг. Тебе ничего не кажется знакомым?
Мужчина медленно покачал головой:
– Нет. Нисколько.
Прикрыв рукой глаза от солнца, Саммер взглянула на голубую воду. Казалось, этот океан останется с ней навсегда. Иногда она чувствовала себя здесь одинокой. Все, что окружало ее в детстве и юности, осталось далеко позади. Женщина не часто испытывала это чувство, но именно сейчас оно всколыхнулось в ней вновь. И ей стало немного страшно. Это была реальность, с которой она столкнулась лицом к лицу.
Скоро у нее будет ребенок. Ребенок Марко. И лишь от одной мысли об этом ей становилось трудно дышать, у нее подкашивались ноги. Поэтому она сразу ее отбросила. Лучше подумать о том, что ждет ее впереди, – когда найдутся его чертежи и он уедет с острова.
Здесь, на берегу этого величественного океана, ее охватила ностальгия.
– Неужели ты совсем ничего не помнишь?
Она обвела рукой вокруг. Засунув руки в карманы, Марко ссутулился и помрачнел.
– Извини. Нет.
Покачав головой, Саммер взглянула на него так, будто с трудом могла в это поверить.
– Как же ты мог забыть?
Она сказала это тихо: больше себе, чем ему. Женщина помнила все. Прикусив нижнюю губу, она почувствовала, как ее закружил вихрь воспоминаний. Здесь, у подножия этих скал, он впервые поцеловал ее. Саммер привела его сюда, чтобы полюбоваться прибоем. Волны, прорываясь через рифы, с силой обрушивались на берег и разбивались от удара. Морская пена с шипением поднималась в воздух и гулко рассыпалась по скалам. Ей захотелось увидеть выражение его лица, но женщина вдруг обнаружила, что Марко смотрит не на океан, а на нее.
– Мне нравится, когда ты становишься такой взволнованной, – тихо сказал он, протягивая руку и убирая прядь волос с ее лица. – Ты вся светишься.
Она вспыхнула. В его словах было что-то простое и нежное, и от них исходило такое тепло, которого она никогда не ощущала в других мужчинах. Может быть, это был легкий итальянский акцент или искренность в его голосе, а может, эта открытая улыбка... Но что-то зажгло в ней искру, и. Саммер, подняв глаза, потянулась к нему.
Его руки обхватили ее, губы Марко нашли ее губы, теплые и жаждущие поцелуя. Она полюбила их с первого же раза, а его мощное тело возбудило ее так, что она вздрогнула от неожиданности. Вопреки ее безупречной репутации, Саммер никогда не испытывала страсти к знакомым мужчинам. Ее безумно тяготило одиночество, и ей отчаянно хотелось, чтобы рядом был кто-то близкий. Поэтому сумасшедшее желание, которое он в ней пробудил, застало ее врасплох, совершенно лишив дыхания. Растерявшись и не зная, что делать с охватившими ее ощущениями, она, смеясь, отпрянула от него. И стремительно побежала по пляжу. Он бросился за ней, поймал ее, обхватив руками, и они вместе упали на песок.
Тот день Саммер хранила в памяти, как сокровище. Она знала, что никогда в жизни больше не испытает ничего подобного. Как может Марко не помнить всего того, что между ними было? На мгновение ей даже показалось, что перед ней его брат-близнец.
Неожиданно женщине захотелось, чтобы он снова поцеловал ее. Это чувство накрыло ее, словно волной, и она едва могла дышать. «Ведь это не тот человек, за которого ты его принимала», – молча сказала она себе. Он оказался обманщиком.
Саммер знала это. Но по-прежнему жаждала его поцелуев, томительно и страстно желала их. Повернувшись, она побежала – точно так же, как в тот день, – но на этот раз уже не смеялась. И так же, как в тот день, Марко бросился за ней. Когда он поймал ее, когда резко повернул к себе и взял ее лицо обеими руками, когда прикоснулся губами к ее губам, она услышала тихий стон – и, к своему ужасу, поняла, что это стонет она сама.
24 
