Особенно,... 
2 
– Ишь ты, недурненькая! – Тысяча двести, тысяча шестьсот восемьдесят. Он сплюнул, с вялым любопытством разглядывая девушку, которая стояла на носу «Генерала Обрегона» – стройная, тоненькая фигурка, обычно они такие толстухи, глаза, конечно, карие, а во рту уж обязательно поблескивает золотой зуб, но свеженькая, молодая… Тысяча шестьсот восемьдесят бутылок по одному песо бутылка.
Кто-то спросил его по-английски:
– Что вы сказали?
Мистер Тенч всем корпусом повернулся на голос.
– Вы англичанин? – удивленно проговорил он, но при виде широкоскулого, исхудалого лица, как бы обуглившегося от трехдневной бороды, изменил форму вопроса: – Вы говорите по-английски?
Да, ответил человек, он говорит по-английски. Весь сжавшись, он стоял в тени – маленький, в темном, поношенном городском костюме, с небольшим портфелем в руке. Под мышкой у него торчал какой-то роман; на обложке виднелись детали грубо намалеванной любовной сцены. Он сказал:
– Простите. Мне показалось, вы заговорили со мной. – Глаза у этого человека были немного навыкате, и в нем чувствовалась какая-то неуверенная приподнятость, будто он только что отпраздновал свой день рождения… в одиночестве.
Мистер Тенч отхаркнул мокроту.
– А что я говорил? – Он решительно ничего не помнил.
– Вы сказали: «Ишь ты, недурненькая».
– Разве? К чему это я? – Он уставился в безжалостное небо. Стервятник висел там, точно наблюдатель. – К чему? А, наверно, вон про ту девицу. Здесь хорошеньких не часто увидишь. На которую стоит посмотреть – одна-две за год.
– Она еще совсем юная.
– Да я без всяких намерений, – устало проговорил мистер Тенч. – За смотр денег не платят. Я уже пятнадцать лет живу один.
– Здесь?
– В здешних местах.
Они замолчали. Время шло, тень от таможни протянулась на несколько дюймов ближе к реке; стервятник чуть передвинулся в небе, точно черная часовая стрелка.
– Вы на нем приехали? – спросил мистер Тенч.
– Нет.
– Уезжаете на нем?
Маленькому человеку, видимо, хотелось уклониться от разговора на эту тему, но потом, точно объяснение все-таки было необходимо, сказал:
– Просто так, смотрю. Наверно, скоро отойдет?
– В Веракрус [порт в одноименном мексиканском штате], – сказал мистер Тенч. – Через несколько часов.
– Прямым курсом, без захода?
– Куда ему заходить? – Мистер Тенч спросил: – Как вы сюда попали?
Незнакомец ответил неопределенно:
– На лодке.
– У вас здесь плантация?
– Нет.
– Приятно послушать английскую речь, – сказал мистер Тенч. – Вы где научились, в Америке?
Незнакомец подтвердил это. Он был не очень словоохотлив.
– Эх, я бы все отдал, – сказал мистер Тенч, – чтобы очутиться сейчас там. – И проговорил тихо, опасливо: – У вас случайно не найдется в вашем портфельчике чего-нибудь выпить? Те, что приезжают оттуда… я знал двоих-троих… Немножко, в лечебных целях.
– У меня только лекарства, – сказал незнакомец.
– Вы врач?
Воспаленные глаза искоса, с хитрецой посмотрели на мистера Тенча.
– С вашей точки зрения, пожалуй… самозваный.
– Патентованные средства? Что ж! Сам живи и другим не мешай, – сказал мистер Тенч.
– А вы уезжаете?
– Нет, я пришел сюда за… за… да неважно за чем. – Он приложил руку к животу и сказал: – У вас ничего нет от… а, дьявол! Сам не знаю от чего. Все эта проклятая страна. От нее вы меня не вылечите. Никто не вылечит.
– Вам хочется домой?
– Домой? – сказал мистер Тенч. – Мой дом здесь. Знаете, как котируется песо в Мехико? Четыре на доллар. Четыре. О господи! Ora pro nobis [молись о нас (лат.)].
– Вы католик?
– Нет, нет. Просто к слову пришлось. Я ни во что такое не верю. – И добавил ни с того ни с сего: – И вообще слишком жарко.
– Пойду поищу, где можно посидеть.
– Пойдемте ко мне, – сказал мистер Тенч. – У меня есть запасной гамак. Пароход долго здесь простоит – если вам хочется посмотреть, как он отходит.
Незнакомец сказал:
– Я должен был встретиться здесь с одним человеком. Его зовут Лопес.
– Э-э… Лопеса расстреляли несколько недель назад, – сказал мистер Тенч.
– Расстреляли?
– Знаете, как это здесь делается. Ваш приятель?
– Нет, нет, – поспешил сказать незнакомец. – Просто приятель одного приятеля.
– Вот так-то, – сказал мистер Тенч. Он снова откашлялся и отхаркнул мокроту на палящее солнце. – Говорят, он помогал этим… гм… нежелательным элементам… ну… выбраться отсюда. Его девчонка живет теперь с начальником полиции.
2 
