За разговором оба позабыли и о времени, и о безыскусном быте родной деревни, которая под осенним солнцем выглядела буднично и скучно, и о скудной земле, на которой они стояли. Рассказ Иды рисовал перед их взорами белоснежные пляжи, раскачивающиеся на ветру пальмы…
Внезапно рядом затарахтела повозка, запряженная крупным тяжеловозом, и Карл с Идой вернулись в реальный мир. Они отпрянули друг от друга, услышав низкий голос Якоба Ланге – голос человека, привыкшего отдавать приказы:
– Ида! Ради всего святого, что ты здесь делаешь? Я только что отругал Антона за то, что он питает на твой счет столь мерзкие подозрения. Моя дочь, говорил я ему, не бродит после школы где попало и тем более не общается с парнем, который…
– Она всего лишь принесла мне тетрадь! – осмелился возразить Карл, стремясь защитить девочку.
Сама Ида явно не собиралась оправдываться. Пристыженная, она потупилась, кусая нижнюю губу.
– Ей учитель… учитель велел, – добавил Карл.
Эту отговорку могла бы придумать и сама Ида, но при виде отца девочка, всегда такая веселая, словно оцепенела от ужаса.
– Учитель велел отдать тебе тетрадь? – усмехнулся Ланге. – Велел это сделать моей дочери? Да ты же сам в это не веришь, Йенш! Кроме того, сын сказал мне, что ты не ходишь в школу с сегодняшнего дня. Так зачем тебе тетрадь-то?
Ланге остановил повозку рядом с детьми, бросил сердитый взгляд на раскрытую тетрадь, лежащую на горке картофеля в большой корзине. Карл отложил ее, чтобы поболтать с Идой. Должно быть, Якоб Ланге сумел разобрать почерк учителя Бракеля, даже сидя на козлах. Он поморщился.
– Лжет, еще и нос задирает! – фыркнул он. – Выставляет свои оценки на всеобщее обозрение, как будто это может изменить то место, которое указано тебе Господом! Постыдился бы, Йенш!
Карл знал, что следует смиренно потупиться, подобно Иде. В конце концов, Якоб Ланге тоже иногда давал поденщикам работу. Лучше было не злить его. Но мальчик не сумел заставить себя смириться. Более того, он сердито сверкнул глазами на кузнеца.
– Откуда вам знать, что указано мне Господом? – упрямо поинтересовался он.
Услышав его слова, Ида, казалось, вздрогнула. Карл заметил, что она пугается даже тогда, когда ее отцу возражает кто-то другой. Несмотря на то что он занимал более низкое положение в обществе, Карл посочувствовал девочке.
Якоб Ланге не удостоил сына поденщика ответом. Вместо этого он снова обратился к дочери.
– Тебе тоже придется подумать о своих грехах, Ида, когда будешь сегодня вечером работать в огороде! – строго произнес он. – Стоишь здесь, крадешь время у Господа Бога, а у Брандманна – рабочую силу в лице этого мальчика, который из-за тебя ворон считает, вместо того чтобы выкапывать картофель. Конечно же, я сообщу об этом Петеру Брандманну. Так что заплатят тебе, парень, чуток поменьше. А теперь идем, Ида!
Ида больше не смотрела на Карла. Опустив голову, она взобралась на повозку, села и свесила с нее ноги. Карлу эта поза показалась странной, но потом он понял, зачем она уселась именно так. Когда Якоб Ланге отъехал, из складок ее юбки выпала тоненькая книжка: «Путешествие капитана Кука». Карлу оставалось лишь поднять ее. Мальчик помедлил, не зная, следует ли догнать повозку и вернуть книгу. Может быть, она действительно ее потеряла? Но тут девочка подняла голову и подмигнула ему.
Глава 2
– Эту – нет!
Присцилла решительно махнула рукой, прежде чем клиент успел сделать шаг к хрупкой девочке с волосами цвета меда, помогавшей вытирать столы в пабе. Полдень давно миновал, и китобои еще рыбачили на новом судне, на постройку которого их же и нанимал Джордж Хемплмен, когда они не охотились на кита. Лишь позже, воняя потом и ворванью, требуя пива, виски и женщин, они ввалятся в паб Баркера, но девочку эту они уже не увидят. Малышка и сейчас спряталась бы, повинуясь быстрому жесту Присциллы, но этот клиент появился так неожиданно… Высокий, худощавый, в потрепанном черном костюме и в рубашке со странным воротником, он выглядел пристойнее и выражался изысканнее, нежели обычная публика паба. Тем не менее он был весьма настойчив в своем выборе.
– Почему нет? – произнес он на этот раз более резким тоном. – Мистер Баркер сказал, что я могу взять любую!
Все проститутки действительно собрались по зову Баркера в его убогом заведении. Однако клиенту не на ком было остановить свой взгляд. В зале присутствовали лишь подвижная и тощая Присцилла, толстушка Нони и светловолосая стройная Сюзанна. Сюзанна тоже когда-то была красива, но теперь ее апатия так же отталкивала мужчин, как и исходивший от нее запах виски и немытого тела. Молодая женщина носила заскорузлое от грязи платье персикового цвета с блестками. Она никогда его не стирала, никогда не мылась, только если Присцилла и Нони заставляли ее сделать это. Сюзанна смотрела в никуда, и взгляд ее был пустым. Казалось, она даже не замечала клиента и, конечно же, не пыталась защитить от него свою дочь.