Особенно,... 
53 
- Не хочешь посидеть со мной или раскрасить что-нибудь? – спросила Хоуп мальчика.
- Ну, давай раскрасить.
Она дала ему коробку цветных карандашей, которые использовала для правки своих статей, после того как печатала их для вычитки. Положила листы бумаги на кофейный столик, и Адам занялся делом.
- Что будешь рисовать?
- Мою собаку.
Хоуп уселась рядом с ним на твердый пол. Ножки стола оставляли очень мало места под ним, и ей пришлось скрестить ноги по-индейски.
- А что ты будешь рисовать? – спросил Адам.
- Тебя.
Она взяла зеленый карандаш и нарисовала мальчика с большими зелеными глазами и каштановыми волосами, стоявшими торчком на голове. Хоуп была не слишком хорошим художником и когда закончила, рисунок оказался совсем не похож на оригинал.
Посмотрев на рисунок, Адам засмеялся:
- Это не я.
- Конечно, ты, - она добавила несколько веснушек и указала на отсутствовавший передний зуб на картинке. – Видишь?
- Хорошо, а я нарисую тебя. – Он взял чистый лист бумаги и желтый карандаш.
- Нарисуй меня с моей лучшей стороны, - Хоуп повернулась к нему в профиль.
- У моей мамы тоже светлые волосы. Но раньше они были каштановыми.
Ее интерес основательно возрос, и она осторожно спросила:
- Где живет твоя мама?
Мальчик посмотрел на нее и снова перевел взгляд на рисунок:
- Большую часть времени в Калифорнии, но когда я вижусь с ней, мы едем в дом моего деда.
- Где он?
Адам пожал плечами:
- В Монтане.
Хоуп чувствовала себя не очень хорошо, выуживая информацию у ребенка, но недостаточно нехорошо, чтобы остановиться.
- Ты часто видишь маму?
- Ага. Она в телевизоре.
В телевизоре?
- Ты имеешь в виду ее фотографию на твоем телевизоре?
- Да.
Еще один вопрос, и она пообещала себе, что остановится:
- Где работает твоя мама?
- Я не должен говорить об этом.
В самом деле? Хоуп тут же задумалась, чем занимается бывшая жена Дилана, если работа настолько плоха, что Адам не может об этом говорить. На ум приходили лишь проститутка или стриптизерша.
- Эй, - сказала Хоуп, показывая на рисунок. – Мой нос – слишком большой!
Адам кивнул и засмеялся:
- Теперь да.
- Ладно. - Она взяла другой лист, нарисовала Адама с большими ушами и косящими глазами и сказала: – Посмотри на себя!
И началась игра в «кто нарисует самое дурацкое лицо». Когда они закончили, выиграл Адам с рисунком Хоуп, ковырявшейся в носу своими «клыками росомахи»
- Что я получу? – спросил он.
- Что ты имеешь в виду под «что я получу»?
- Я выиграл. Мне положен какой-нибудь приз.
- М-м-м... У меня есть попкорн из микроволновки.
- Ни за что, - он огляделся и указал на набивную рысь на камине. – Как насчет этого?
- Я не могу позволить тебе взять ее. Она не моя.
Адам указал на коврик из медвежьей шерсти:
- Это?
- Нет. – Она поднялась и прошла в столовую. Единственным подходящим подарком для Адама оказалась маленькая хрустальная колибри, которую Хоуп купила, чтобы повесить на окно у компьютера.
- Как насчет этого?
- Что она делает?
- Когда ты подносишь ее к свету, - объяснила Хоуп, передавая мальчику фигурку, - она отбрасывает по-настоящему классные лучи света по комнате. Лучше всего это срабатывает в солнечном свете.
Волосы Адама были немного слишком длинными и падали на глаза, пока он изучал птичку.
Хоуп стало интересно, каково будет почувствовать их под пальцами или что он сделает, если она взъерошит ему волосы?
- Милая, да?
- Думаю, да, - сказала Хоуп и сдалась любопытству. Подняв руку, она откинула волосы со лба Адама. Теплые, по-детски послушные пряди скользнули меж ее пальцев.
Может быть, это не так плохо, если в доме будет один маленький мальчик, подумала она, убирая руку.
- Как считаешь?
У Адама зачесалось плечо, он поскреб его и решил, что птичка была немного девчачьей, но нормальной.
- Она ничего, - он пожал плечами и направился обратно в гостиную, глядя на свои босые ноги. Подойдя к палатке, он обернулся к Хоуп, произнес:
- Скажешь мне, когда отец приедет, - и забрался внутрь к Уолли. Лег на спальный мешок, который они нашли в кладовке наверху, и уставился на простыни над головой. Ему хотелось оказаться дома. Ему хотелось, чтобы отец поторопился.
Адам поднял птичку, которую ему подарила Хоуп, затем поднес ее очень близко к глазам. Свет из гостиной просачивался сквозь простыни, и если бы Адам посильнее прищурился, то смог бы увидеть его сквозь колибри. Он подумал о Хоуп, о том, как она рисовала с ним картинки, даже когда отца не было рядом. И она подарила ему подарок. А не принесла его к ним в дом, чтобы увидеться с отцом. Не как все остальные дамочки.
53 
